Город Бездны. Аластер Рейнольдс

в защитной позе броненосца – и открыл крошечный багажник:

      – Черт! Едва не забыл наши плащи, братишка.

      – А я-то надеялся…

      Он бросил мне плащ:

      – Надевай, и хватит ныть.

      Я накинул плащ поверх нескольких комплектов одежды, которые успел на себя напялить, и одернул его. Полы скользили по грязным дождевым лужицам, но это вполне отвечало нравам аристократов – попробуй наступи! Дитерлинг надел свой плащ и потыкал пальцем в рельефные опции на манжете. Каждый портновский изыск вызывал у него гримасу отвращения.

      – Нет. Нет… нет. Боже мой, нет. Опять нет. И это не пойдет.

      Я вытянул руку и нажал большим пальцем одну из «клавиш»:

      – Вот. Будешь выглядеть сногсшибательно. А теперь заткнись и дай мне пистолет.

      Я уже выбрал для своего плаща жемчужный цвет в надежде на то, что он послужит для пистолета малоконтрастным фоном. Дитерлинг извлек миниатюрное оружие из кармана пиджака и подал мне – как будто пачку сигарет протягивал.

      Пистолетик был полупрозрачным, под его гладкими люситовыми плоскостями просматривался лабиринт из крошечных деталей.

      Снабженный заводным механизмом, он был изготовлен целиком из углерода – в основном из алмаза, – но с добавлением фуллерена для смазки и энергосбережения. Ни металлов, ни взрывчатых веществ, ни прово́дки – только сложные рычажки и шестерни, смазываемые фуллереновыми молекулами. Боеприпасы – алмазные стреловидные пули со стабилизированным вращением, которые получают энергию спуска фуллереновых пружин, сжатых до предела прочности. Заводится ключом, подобно механической игрушке. Ни прицела, ни целеулавливателя, ни стабилизирующей системы.

      Я сунул пистолет в карман плаща, уверенный, что никто из прохожих ничего не заметил.

      – Кое-что изящное, как и обещал, – сказал Дитерлинг.

      – Сойдет.

      – И только-то? Таннер, ты меня разочаровываешь. Такая красивая вещица и такая зловещая на вид… Я даже считаю, что у нее ярко выраженные охотничьи способности.

      Мигуэль Дитерлинг в своем репертуаре. Он на все смотрит глазами охотника.

      Я выдавил улыбку:

      – Верну в целости и сохранности. А если не получится, то буду знать, что подарить тебе на Рождество.

      Мы пошли к мосту. Оба в Нуэва-Вальпараисо оказались впервые в жизни, что, впрочем, не имело значения. Как это бывает с большинством крупных городов планеты, он выглядел вполне знакомо, вплоть до названий улиц. Большинство наших населенных пунктов разбито на треугольники со сторонами-улицами; каждая из них имеет в длину сотню метров, от одного трехстороннего перекрестка до другого. Обычно «центр», или срединный треугольник, – самый маленький. Треугольники, которые его окружают, последовательно увеличиваются до тех пор, пока геометрический порядок не рассыпается паутиной пригородов и новостроек. Что касается центрального треугольника, то город поступал с ним как хотел, и часто это зависело от того, сколько раз его занимали – или бомбили – за время войны. Лишь изредка можно было обнаружить