Страшная авария в понедельник на той неделе. Рэй Брэдбери

и обращены к незнакомцу – чьи-то бледные, чьи-то румяные, чьи-то в паутине вздувшихся красных прожилок. На каждом лице дрогнуло веко.

      Мужчина стоял, шатаясь, – глаза широко раскрыты, губы дрожат.

      Присутствующие сжали кулаки. «Ну! – молча кричали они. – Давай же! Говори!»

      Незнакомец сильно подался вперед.

      – Авария! – прошептал он. – Авария на дороге!

      Тут колени его подогнулись, и он рухнул на пол.

      – Авария!

      Человек десять кинулись к бесчувственному телу.

      – Келли! – Голос Хибера Финна перекрыл все остальные. – Давай к дороге. И поосторожнее там с ранеными. Полегонечку. Джо, беги за доктором.

      – Погоди! – раздался негромкий голос.

      Из-за отдельной стойки в темном закутке бара, где удобнее всего предаваться философским раздумьям, темноволосый мужчина щурился на толпу.

      – Доктор! – воскликнул Хибер Финн. – Это вы!

      Доктор и с ним еще несколько человек поспешно удалились в темноту.

      – Авария… – Угол рта у лежавшего на полу задергался.

      – Осторожней, ребята.

      Хибер Финн и двое других уложили пострадавшего на стойку бара. Он лежал на наборном филенчатом дереве, красивый, как покойник, и в толстом зеркальном стекле двоилось отражение беды.

      На ступенях толпа замерла в смятении: казалось, океан в сумерках затопил Ирландию, и теперь они окружены со всех сторон. Огромные волны тумана скрыли луну и звезды. Моргая и чертыхаясь, люди один за другим ныряли с крыльца и пропадали в глубине.

      За их спиной, в ярко освещенном дверном проеме, остался стоять молодой мужчина. На ирландца он был не похож: волосы не рыжие, лицо не бледное, не мрачный, но и не веселый – вы могли бы принять его за американца. И не ошиблись бы. А зная это, вы бы сразу догадались, почему он ни во что не вмешивается: боится нарушить незнакомый ему сельский ритуал. С первого дня в Ирландии он не мог отделаться от чувства, что живет на сцене, где ему, не знающему роли, остается только таращиться на действующих лиц.

      – Странно, – неуверенно возразил он, – я не слышал шума машин.

      – Разумеется, – чуть ли не с гордостью отвечал старик, который из-за артрита не мог продвинуться дальше первой ступеньки и топтался на ней, что-то крича в белые глубины, поглотившие его приятелей. – Поищите на перекрестке, ребята! Там чаще всего сталкиваются!

      – Перекресток! – Со всех сторон застучали шаги.

      – И шума аварии я тоже не слышал, – настаивал американец.

      Старик презрительно фыркнул:

      – У нас не услышишь грохота, скрежета и лязга. Но если охота посмотреть – сходите туда. Только не бегите. Такая темень, черт ногу сломит! Еще, чего доброго, налетите сослепу на Келли – вечно он несется как очумелый. Или прямехонько на Фини наткнетесь – этот так надерется, что дороги не разбирает, куда уж там пешеходов. Фонарь есть? Он вам не поможет, а все равно возьмите. Ступайте же, слышите?