Антираспад. Антон Орлов

взглядом. – Возишься с моей соплячкой, а для меня у тебя времени не остается! И за каким чертом ты купила жетон Тренажера? Наверное, хочешь доказать, что ты самостоятельная, знаю я вас!

      – Валена – поразительный мир. – Карен полуобернулась, распахнув дверь в коридор. – Здесь можно быть никудышным, бездарным руководителем, и все равно тебя не скинут с должности. Пока, Харо!

      Дверь за ней закрылась, а губернатор нахмурился: что она хотела этим сказать?.. Сломав еще один карандаш, подошел к окну, проводил взглядом синий автомобиль, скрывшийся за углом. К золотисто-желтому закату двумя рядами уходили нарядные белые дворцы в стиле поздней Империи, старинные, но тщательно отреставрированные, – резиденции членов правительства Чантеомы. Вдруг он понял, что Карен имела в виду, и усмехнулся: она неловко намекнула на то, что, по ее мнению, проинформировавший убийцу болтун – один из членов правительства. Вообще-то не исключено…

      – Ты недальновидна, моя милая, – прошептал губернатор.

      С бездарными руководителями меньше хлопот: невелика вероятность, что кто-нибудь из них попытается занять твое место… а если даже и попытается – ума не хватит. Вот уже без малого десять лет, как Харо Костангериос был единственным умным человеком среди высших чиновников Чантеомы. От других умных он еще в начале своего правления избавился. Но это слишком мудрено, чтобы Карен сумела понять… Он резко рассмеялся, закрыл жалюзи и вернулся к столу. Кое-что его озадачивало. Входной жетон Тренажера стоит полтора миллиона алзонских империалов – откуда такие деньги у скромного археолога? Да еще с Шелконы? Шелкона, как и Валена, принадлежит к числу среднеразвитых миров, а по некоторым показателям даже уступает Валене. Значит, Карен Мьян – дочка богатых родителей. Или ее содержит кто-то очень богатый. Или ей повезло откопать некий ценный артефакт, который она толкнула за большие деньги на черном рынке. Он узнает, в чем дело, и припрет ее к стенке.

      В вестибюле губернаторской резиденции аккуратной стопкой лежали снятые с петель двери. Четыре штуки.

      – Ремонт? – поздоровавшись со знакомым охранником, спросил Норберт.

      – Распоряжение госпожи Костангериос, – равнодушно ответил тот.

      Норберт направился к лестнице. После того как он растолковал Аманде с Олегом, кто такой на самом деле Гестен, все трое самозабвенно изображали крутых, которые шутя заткнут за пояс хоть тигонцев, хоть денорских олигархов, хоть легендарных боевых роботов древней Империи. Удостоверившись в том, что его коробка под надежной охраной, умалишенный турист как будто успокоился, хотя персональный корабль за ним до сих пор не прибыл. Последнее обстоятельство сотрудников «Антираспада» не огорчало: чем дольше щедрый клиент просидит на Валене, тем выгодней для фирмы.

      Обшитый панелями светлого дерева коридор привел Норберта к прямоугольному проему, за которым виднелась затопленная золотистым вечерним светом комната с голубым ковром на полу, мягкой серой мебелью и пламенеющим на восточной стене зеркалом.