Торговцы грезами. Олаф Бьорн Локнит

Кезанкийских горах, вызванной поисками подходящего перевала и неожиданной находкой заброшенного города, двое путников спустились в тихий, ничем не примечательный поселок у подножья гор.

      Конан поначалу вовсе не собирался задерживаться в этом пыльном сонном городишке. В его намерения входило как можно скорее добраться до Шадизара или, на худой конец, до Аренджуна. И там, и там должны еще остаться знакомые, помнящие его по дням веселой воровской молодости и кварталу Меол, своеобразному городу в городе, обиталищу многочисленного «Ночного братства». Но, как говорится, человек предполагает, судьба располагает, а боги смотрят да посмеиваются. Выяснилось, что оба коня – гирканский жеребец варвара и низкорослая кобылка Мораддина – загнаны почти до полусмерти. Конан самоуверенно предложил бросить их и купить новых, благо и у него, и у бывшего капитана гвардии звенели в кошельках полновесные султанапурские империалы. Однако в здешней дыре не торговали лошадьми, а те, которых можно было достать, совершенно не подходили для уважающих себя наемников.

      Оставалось ждать, пока кони отдохнут и окажутся в состоянии продолжить путь. Первый же день пребывания в городке (как выяснил любознательный Мораддин, носившем наименование Дэлирам) ознаменовался встречей полугнома с бывшим сослуживцем, оставившим гвардию пятью или шестью годами ранее и поселившемся с семейством в Аренджуне. Конан с искренним интересом послушал захватывающие истории о службе при дворе владыки Илдиза, еще раз убедившись, что Мораддин некогда пользовался там большим влиянием и авторитетом.

      Затем бывший гвардеец перешел на описание своего нынешнего бедственного положения, и киммериец потихоньку заскучал. История была знакома насквозь, аренджунские нравы ничуть не изменились, и неписаный закон «Кто сильнее – тот и прав» продолжал действовать вовсю. Наравне с утверждением: «Если вы еще не платите за воздух, которым дышите, то мы исправим это маленькое досадное недоразумение». В Аренджуне все грабили всех, и выжить мог далеко не каждый.

      Знакомец Мораддина оказался как раз из числа тех, что пытались противостоять этим порядкам, и Конан без труда сообразил, что полугном по окончании рассказа немедленно ринется наводить справедливость. Что ж, если есть охота сразиться с целым городом и полугном не дорожит своей головой, то дело его. Северянин для порядка предложил поехать вместе, но отставной капитан наотрез отказался, заявив, что работа пустяковая и займет не более четырех-пяти дней, не считая дороги туда и обратно.

      Мораддин вместе с приятелем отбыли, провожаемые насмешливо-сочувственными напутствиями варвара, глубоко убежденного в бесславном конце их затеи. Конан остался в городишке, предвкушая полный набор нехитрых удовольствий, которые можно получить за деньги.

      К сожалению, уже в первый вечер его постигло полное разочарование. Местное вино отдавало кислятиной и плесенью. Девицы в обеих веселых домах – и том, что похуже, расположенном на окраине, и том, что получше,