Масть. Виталий Каплан

был резон. Обычно ведь магию мы чувствуем по колебанию Сумрака, откуда Иной черпает силу, а тут уже ничего не колеблется, давным-давно отколебалось и успокоилось, теперь артефакт потихоньку разряжается, и обнаружить его можно только особыми, довольно тонкими заклятьями. И то если заранее знать, что ищешь. А случайно заметить – никак.

      – Всё равно боязно, – признался дядя. – Очень мне не нравится недавнее приключение твоё в берёзовой роще. Выходит, есть у графини к тебе некий интерес, уж коли человечка своего отрядила тебе в охрану. Причём не абы кого, а мага второго ранга…

      – Такой юный – и уже второй ранг? – хмыкнул я.

      – Может, уже и на первый вытянет, – огорошил меня дядя. – Удивительно способный мальчик. Завидно, что не я его отыскал. Такие мальчики, знаешь ли, на дороге не валяются. Хотя этот Костя как раз и валялся. Нищий он был, представляешь? Из государственных крестьян… дом сгорел, родители в дыму задохнулись… в живых остался только дед старый… а мальчонке тогда семь лет было, и повезло ему – у крёстного ночевал. Ну и пошли они с дедом по дорогам милостыню просить…

      – Беглые, значит? – уточнил я.

      – По закону так, – подтвердил дядя. – Только никто их не ловил. Сам подумай, ну кому они нужны – малец и дряхлый дед! В общем, скитались три года, потом дед помер, удар случился. Под Рождество, близ Торжка, на тракте. А мальчонка обхватил его, окоченевшего, и вместе с ним замёрзнуть решил. Отчаяние накатило! Эх, будь я там в ту минуту! Тотчас бы велел ему тень свою поднять, в Сумрак втащил, и был бы теперь у нас в Дозоре превосходный маг первого ранга! Но иначе вышло. Графине он на пути попался, ехала она проведать дальнее своё имение, Колываново… В общем, подобрали мальчонку, обогрели, накормили, утешили… и взяла Виктория Евгеньевна его к себе в школу. А как оттаял Костя душой, как захотелось ему вновь жить – тогда и посвящение ему устроила. В Дозоре с четырнадцати, первый ученик… а главное, воспитали его как истинного Светлого. Заметь, медведя он завалил, а людей не тронул, намеренно поверх голов палил. Не уверен я, что сама графиня, случись она там, была бы столь милосердна. Умерщвлять, может, и не стала бы, а заклятья сурового не пожалела бы. Горячая у неё кровь, польские корни…

      – Откуда вы эту историю с такими подробностями знаете? – удивился я.

      – Эх, Андрюша, – рассмеялся дядюшка, – тут тебе не Петербург. Тверь – город маленький, Иных не много, все бок о бок трёмся, и Тёмные, и Светлые. Враждовать, конечно, враждуем, но давно уже как следует не дрались. Так что историю сию мне сама же Виктория Евгеньевна и рассказала, как-то за партией в шахматы. Играет она, кстати, слабенько… даже хуже тебя, – подпустил он шпильку в моей адрес. – Но это в шахматах, а в жизни старуха довольно лукава… Вот и беспокоит меня её забота о тебе. Вряд ли из одного лишь благородства… Костенька, конечно, в это верит… знал бы он хотя бы десятую долю графининых хитростей… Я, кстати, тебя тщательно проверил, сразу же как ты наутро с докладом ко мне явился. Не обнаружил следящих заклятий… но хоть мы с нею и оба Высшие, а неизвестно