Сверхчеловек против супер-эго (сборник). Зигмунд Фрейд

как ослы, вы всегда были ходатаями за народ.

      И многие властители, желавшие ладить с народом, впрягали впереди своих коней осленка – какого-нибудь прославленного мудреца.

      А теперь, прославленные мудрецы, хотелось бы мне, чтобы вы наконец совсем сбросили с себя шкуру льва!

      Пеструю шкуру хищного зверя и космы исследующего, ищущего и завоевывающего!

      Ах, чтобы научился я верить в вашу “правдивость”, вам надо сперва отказаться от вашей воли к поклонению.

      Правдивым называю я того, кто идет в пустыни, где нет богов, и разбивает свое сердце, готовое поклониться.

      На желтом песке, палимый солнцем, украдкой смотрит он с жадностью на богатые источниками острова, где все живущее отдыхает под тенью деревьев.

      Но его жажда не может заставить его сделаться похожим на этих довольных: ибо где есть оазисы, там есть и идолы.

      Быть голодным, сильным, одиноким и безбожным – так хочет воля льва.

      Быть свободным от счастья рабов, избавленных от богов и поклонения им, бесстрашным и наводящим страх, великим и одиноким – такова воля правдивого.

      В пустыне жили исконно правдивые, свободные умы, как господа пустыни; но в городах живут хорошо откормленные, прославленные мудрецы – вьючные животные.

      Ибо всегда тянут они, как ослы, телегу народа!

      За это не сержусь я на них; но слугами остаются они для меня и людьми запряженными, даже если сбруя их сверкает золотом.

      И часто бывали они хорошими слугами, достойными награды. Ибо так говорит добродетель: “Если должен ты быть слугою, ищи того, кому твоя служба всего полезнее!”.

      “Дух и добродетель твоего господина должны расти благодаря тому, что ты его слуга, – так будешь ты расти и сам вместе с его духом и его добродетелью!”

      И поистине, вы, прославленные мудрецы, вы, слуги народа! Вы сами росли вместе с духом и добродетелью народа – а народ через вас! К вашей чести говорю я это!

      Но народом остаетесь вы для меня даже в своих добродетелях, близоруким народом, – который не знает, что такое дух!

      Дух есть жизнь, которая сама врезается в жизнь: своим собственным страданием увеличивает она собственное знание, знали ли вы уже это?

      И счастье духа в том, чтобы помазанным быть и освященным быть слезами на заклание, – знали ли вы уже это?

      И слепота слепого, и его искание ощупью свидетельствуют о силе солнца, на которое глядел он, – знали ли вы уже это?

      С помощью гор должен учиться строить познающий! Мало того, что дух двигает горами, – знали ли вы уже это?

      Вы знаете только искры духа – но вы не видите наковальни, каковой является он, и жестокости его молота!

      Поистине, вы не знаете гордости духа! Но еще менее перенесли бы вы скромность духа, если бы когда-нибудь захотела она говорить!

      И никогда еще не могли вы ввергнуть свой дух в заснеженную яму: вы недостаточно горячи для этого! Оттого и не знаете вы восторгов его холода.

      Но во всем обходитесь вы, по-моему, слишком запросто с духом; и из мудрости делали вы часто богадельню и больницу для