Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда. Евгений Малинин

же резко сменил тему разговора, – Значит, я с вами ну никак не смогу увидеться?..

      – Ну, разве что завтра, послезавтра… – задумчиво ответил полковник, – Ты у Корсакова, небось, остановился?

      – У него, – бодро подтвердил я.

      – Так давай, значит… завтра ближе к вечеру… позвони, может, пару часов для тебя выкрою…

      И в трубке зазвучали короткие гудки.

      Я опустил трубку на рычаг и посмотрел в ждущие Толькины глаза.

      – А случилось то, мой дорогой друг, что… Алмазный фонд ограбили!..

      – Что взяли?! – немедленно поинтересовался этот «акула пера».

      – Откуда ж я знаю?! – усмехнулся я в ответ, – Думаешь Маратыч вот так запросто мне все и рассказал. Нет, он проговорился, что очень занят, потому как готовит пресс-релиз, но, конечно, не сказал по какому случаю, это уж я сам допетрил… из его оговорок да проговорок!

      – Та-а-а-к! Что же делать?! – Корсаков энергично потер пальцами лоб, надеясь, видимо, этим способом вызвать приток гениальных мыслей.

      – Что делать, что делать… – передразнил я его, – В Кремль ехать. Может, на месте что выясним!

      – Да кто ж нас туда пустит?! – воскликнул Толька, возмущенный моей простотой.

      – А ты думаешь, Кремль закрыт? – удивился я.

      – Да не Кремль – выставка Алмазного фонда! – еще больше возмутился мой старший товарищ.

      – Давай-ка, доберемся до Кремля, а там видно будет, – миролюбиво предложил я.

      Толька несколько ошарашено посмотрел мне в лицо, явно удивленный моим провинциальным нахрапом, и вдруг согласился:

      – А поедем!..

      Машина у Корсакова была, мягко говоря, очень… б/у – вконец раздолбанная «пятерка», но водил ее Толька по-московски, классно, так что, несмотря на жуткие дневные пробки, мы были у Кутафьей башни Кремля уже через полчаса.

      На территорию Кремля мы прошли совершенно беспрепятственно, а вот дальше начались некоторые трудности. Но у Корсакова проснулся журналистский азарт, на который наложилась московская наглость. В кассах Оружейной Палаты и Алмазного фонда нам коротко сообщили, что посетителей на выставку Алмазного фонда не пускают, так как там сейчас происходит… смена экспозиции.

      Так!.. – ответил Толик сам себе на некий невысказанный вопрос и направился прямиком к входу в эту самую экспозицию. В дверях нас встретил милиционер в отутюженной форме, чине старшего лейтенанта и явно не москвич. О последнем обстоятельстве я догадался сразу же, как только Корсаков завел со стажем порядка разговор.

      – Добрый день, лейтенант, – напористо поздоровался Корсаков, понижая служивого в чине, – Эксперт-криминалист еще не выходил?!

      Сталей как-то косо посмотрел на моего товарища, видимо не понимая истоки его осведомленности, и нехотя ответил:

      – Никто не выходил…

      – Ну, уж так и никто?! – нагловато улыбнулся Толька, – Степан Сергеевич наверняка уже уехал…

      – Какой Степан Сергеевич? – удивленно переспросил милиционер.

      – Как это какой? – в свою