Замануха для фраера. Евгений Сухов

бывшим спасателем лодочной станции Владимиром Сергеевичем Коноплевым, где они с его товарищем Игнатом Феклиным едва не подняли со дна таинственный ящик (с золотом?), то оно в точности совпало с местом, указанным на нашей редакционной карте.

      Дело в том, что еще зимой к нам в редакцию пришел пожилой сантехник одного из московских ЖЭУ Шаукат Минтимеров, уроженец города Казани. Он поведал нам, что увлекается кладоискательством вот уже лет тридцать и имеет способность отыскивать металл при помощи биолокационной рамки. В шестьдесят шестом году, еще проживая в Казани, он ходил со своей волшебной рамкой по льду озера и нашел место, где его рамка, по его словам, «очень сильно волновалась».

      – То есть? – спросили мы.

      – Она буквально вырывалась у меня из рук, – сказал нам Шаукат Рифкатович. – Вертелась, как бешеная.

      В это время мы вели приготовления к экспедиции и заинтересовались заявлением немолодого сантехника-энтузиаста. По нашей просьбе он, полагаясь только на собственную память, которая, к слову сказать, оказалась отменной, начертил карту озера и пометил крестиком место, на которое среагировала его биолокационная рамка.

      – Это недалеко от бывшего Горбатого моста, – пояснил он нам.

      И вот мы на дюралевом «Прогрессе» вышли на озеро. Остановились там, где проходил над Дальним Кабаном Горбатый мост, – это место прекрасно помнил Владимир Сергеевич Коноплев, ставший полноправным членом экспедиции.

      Несколько раз крючья нашей «кошки» цеплялись за что-то в глубине озера, но всякий раз срывались. Наконец, «кошка» вцепилась во что-то мертвой хваткой. Мы налегли на весла, и трос «кошки» буквально натянулся струной. Два аквалангиста экспедиции Геннадий Маслов и Руслан Киреевский с подводными фонарями и металлическими пиками-щупами опустились на дно озера, чтобы нащупать тот предмет, за который зацепился крюк «кошки».

      Не было их с четверть часа. Потом пошли пузыри, и одна из веревок, к которым были привязаны пики, задергалась. Это значило, что кто-то из аквалангистов дошел до ила и начал работу. Потом задергалась и вторая веревка. А затем вынырнул Руслан Киреевский, красный, как рак.

      – Ну что? – спросили мы его.

      – Ил, – коротко ответил он. – Глубина небольшая, но слишком высокая и густая перина ила. К тому же донные родники…

      – А что родники? – спросили мы.

      – Уж больно холодные, – ответил нам Руслан и снова погрузился в озеро.

      Потом вынырнул Маслов.

      – Ни черта не видно, – сказал он, отдуваясь и снимая маску. – Ил очень высок. Щупом не достать. И еще эти подводные фонари, – он в сердцах бросил свой фонарь в лодку.

      – А что фонари? – спросили мы.

      – Да полное г…, – не сразу ответил нам Геннадий. – Ладно, попробую еще разок.

      Он надел маску и снова плюхнулся в озеро. Они с Русланом снова стали зондировать ил пиками.

      Безрезультатно.

      Но мы, признаться, были готовы и к такому результату.

      Когда Киреевский и Маслов, расстроенные, выбрались