Брачный контракт кентавра. Дарья Донцова

направилась к телефону. Надо позвонить Олесе Рыбаковой и дать ей задание.

      – Слушаю, – сухо сказала Олеська.

      – Это Лампа, – быстро представилась я.

      В голосе Рыбаковой зазвучали человеческие нотки.

      – Привет, как дела?

      – Все чудесно, дети здоровы, собаки скачут, – скороговоркой оттарабанила я. И без перехода стала диктовать: – Татьяна Федоровна Привалова, была прописана в деревне Мопсино, Московская область.

      – Так… – официально-холодно отозвалась Олеся. – Что надо?

      – Все! – заявила я. – Обстоятельства дела, где она отбывала срок, куда направилась после освобождения, имеет ли родственников, их адреса.

      – Понятно, – коротко ответила Рыбакова.

      – Сведения нужны срочно, – предупредила я.

      – Неудивительно, – мирно отреагировала Олеся. – Еще никто не обращался ко мне со словами: «Подготовь справку через месяц».

      – Ты уж постарайся, – попросила я Рыбакову.

      – Завтра к полудню, – пообещала Олеся.

      – Так долго! – возмутилась я.

      – Рабочий день к концу подходит, – уперлась Рыбакова, – следовало с утра звонить!

      – Сегодня никак не получится? – ныла я.

      – Нет, – отрезала Олеся.

      Пришлось отсоединяться и запастись терпением. Чтобы не думать постоянно о Приваловых, я развила бурную хозяйственную деятельность: помыла пол, приготовила ужин, испекла пирог. Едва я перевела дух, как вернулись из города домашние, и вечер потек своим чередом. Кирюше задали большое упражнение по русскому, и пришлось ему помогать. Лиза пыталась найти в Интернете выкройку для будущей куклы, которую выставят на благотворительном аукционе, но когда ее нашла, выяснилось, что девочка не понимает, как разложить ткань, и я, ясное дело, вооружилась мелком и ножницами.

      Около часа ночи меня, крепко спавшую, разбудило странное копошение в коридоре. Сначала я подумала, что в спальню рвется кто-то из собак, но потом протерла глаза и обнаружила всех четырех мопсов на собственной кровати, Рейчел дрыхла в кресле, а Рамик свернулся клубочком на ковре у окна. Решив, что звук мне почудился спросонья, я снова улеглась, натянула на плечи одеяло, сунула правую руку под подушку, счастливо вздохнула и услышала из-под двери:

      – Уффф!

      Тот, кто имеет в доме животных, тут же поймет, о чем я веду речь. Если вы решили запереться в комнате и не пускать туда пса, то он ляжет на пол, вплотную придвинет нос к щели под дверью и начнет шумно вздыхать, надеясь образумить хозяина. Наши собаки не раз проделывали такой фокус. Но сейчас-то стая в полном составе мирно спит в моей спальне.

      Я еще раз глянула на мопсов и поразилась. Муля, Феня, Капа и Ада, поджав хвосты, мелко-мелко тряслись. Похоже, подружек охватил страх. Рейчел с Рамиком тоже продемонстрировали явные признаки испуга: стаффордшириха шмыгнула под кровать, а двортерьер умудрился заползти в узкое пространство между комодом и стеной.

      – Уффф, – повторил кто-то в коридоре.

      Муля взвизгнула, Капа закашляла, Феня засопела,