Последний рейд. Эльхан Аскеров

высадили через трое суток после начала волнений. Эти уроды вызвали меня в конференц-зал и в течение трёх часов наматывали мои нервы на кулак. В ход пошло всё, от уговоров до угроз. Я сорвался после того, как они сказали, что отправят меня под трибунал, а убытки будут высчитывать из жалованья моих парней.

      Меня спасло только то, что после операции я проходил психоконтроль. Стандартная процедура для офицеров, вернувшихся с боевых операций. Сразу по возвращении врачи обвешали меня датчиками, как новогоднюю ёлку, того и гляди, током убьет.

      Когда эти чинуши назвали меня идиотом с замашками маньяка-убийцы, у меня потемнело в глазах. Дальше я ничего не помню. Очнулся я после того, как на мне повисли шесть парней из моей роты.

      Все, кто проводил допрос, находились в бессознательном состоянии и нуждались в срочной госпитализации. Они не знали, что конференц-зал находился на контроле лиги в режиме реального времени.

      То есть всё, что они мне говорили, слышала и видела служба безопасности. Именно это и спасло меня от трибунала. Ведь я нанёс тяжкие телесные повреждения высшим чинам.

      Но первыми в меня вцепились врачи. Датчики зафиксировали полное отключение сознания и бешеный выброс адреналина. Меня пытались скрутить в течение двадцати минут, и всё это время я разбрасывал нападавших, пытаясь добраться до обидчиков.

      Всё это я узнал уже после, пока сидел в изоляционном боксе, обвешанный датчиками. Они не влезли мне в череп только потому, что командование выдало им меня ровно на две недели. После чего я должен был вернуться в строй.

      Врачи требовали от меня полного подчинения, но я просто послал их подальше, пригрозив, что искалечу первого, кто сунется ко мне с иглой. Когда им потребовалась кровь на анализ, я сам порезал себе руку и налил полную колбу, пусть подавятся.

      После госпиталя я вернулся на базу, и первым, кто меня встретил у проходной, был генерал Ванколлен. Именно он и дал мне это прозвище – берсерк. Только благодаря его протекции я остался в армии. Он сумел отстоять меня у врачей и службы безопасности, а когда вопрос о моей дальнейшей жизни был поднят на совете лиги…

      – На совете лиги?! – поражённо переспросили хором солдаты.

      – Да. Мою судьбу решал совет лиги. Они не знали, что со мной делать. То ли отправить на Геенну и забыть раз и навсегда, то ли оставить в армии и тихо дожидаться, когда я сверну себе шею на одном из их заданий. Благодаря генералу я остался в армии. Он честно предупредил меня, что о повышении после устроенного мордобоя мне лучше забыть.

      Одним из пострадавших оказался племянник председателя совета лиги. Его жена задалась целью сжить меня со свету, и с тех пор я участвую во всех заварушках, во всех галактиках лиги.

      Эта амбициозная стерва никак не может простить мне того, что, валяясь в реабилитационном танке, её муженёк упустил возможность стать председателем совета. Очень уж ей хочется стать первой леди лиги. Но это мой последний рейд.

      Мотаясь по планетам, мне удалось собрать кое-какие