Невеста на час. Людмила Толмачева

Или я сама выйду во двор…

      – Я сейчас, еще минутку с Лизой фотки посмотрим, и все. Я скоро!

      – Никаких «скоро»! Срочно…

      Связь отключилась, а Светлана так и осталась с открытым ртом, не успев закончить фразу.

      В дверях кухни появилась Ангелина Юрьевна.

      – Ты с Яной говорила? Где она?

      – Похоже, у Лизы. Фотографии смотрят.

      – Не нравится мне все это.

      – Думаете, мне нравится?

      – Такое надо на корню пресекать.

      – Я поговорю с ней. Об этом как раз и думала…

      – Надо отцу сообщить, пусть принимает меры, пока не поздно.

      – О каких мерах вы говорите? И вообще, что он может? Нотации по телефону прочесть?

      – Он может приехать на выходные и поговорить с девочкой по душам.

      – Даже я не знаю, как и что ей говорить, а вы хотите, чтобы это сделал отец, который и раньше-то не утруждал себя воспитанием дочери, а теперь…

      – Именно теперь и настала пора, когда с взрослеющей девочкой, почти девушкой, должен говорить мужчина, ее отец. У нее сейчас одни мальчики на уме, и очень легко ошибиться в выборе. Ведь девчонкам свойственно идеализировать юношей, приписывать им несуществующие достоинства. А отец…

      – Поможет ей разобраться, что такое хорошо, и что такое плохо? Интересно, как он это сделает, если сам до сих пор путает эти понятия?

      – За тебя говорит раненое самолюбие, Света. Я понимаю тебя…

      – Не будем трогать эту тему, прошу вас! К тому же вы субъективны в отношении Филиппа…

      – Хорошо, не будем. И все-таки я позвоню ему, предостерегу насчет Яны.

      – Дело ваше.

      Они одновременно кинулись в прихожую, когда раздался звонок в дверь. При виде дочери у Светланы вылетели из головы все «правильные» слова. Она крепко обняла свою дочурку, зарывшись лицом в пышную копну ее волос, но вместо аромата свежести почувствовала запах сигаретного дыма.

* * *

      До рассвета она не сомкнула глаз – лежала, смотрела в небо, быстро менявшее цвет этой короткой июньской ночью, и думала о Яне.

      Да, она повзрослела. И внешность, и внутренний мир ее сильно изменились. Об этом говорило многое: поведение, новые интересы, замкнутость.

      Последнее особенно удручало Светлану. Ведь еще недавно дочь делилась с ней секретами и мечтами. И вдруг, откуда ни возьмись, эта невидимая стена, разорвавшая их союз. Уже нет того теплого, нежного существа, которое в любой момент можно приласкать и одновременно согреться его теплом. Вместо него ходит, дышит, о чем-то думает вытянувшаяся, изящная и красивая, но с отчужденным взглядом юная девушка. Но для матери она по-прежнему родная и необходимая, до боли, до крика…

      Слезы вымочили подушку. Они текли проливным дождем, а впереди, казалось, ни голубого просвета, ни солнышка.

      Утром ее разбудила свекровь и попросила сходить на рынок:

      – Я бы сама сбегала, но что-то сердце давит. Мне отлежаться надо, а потом я опять как новая буду.

      Вид