Печать Змеи. Константин Храбрых

накрыла череда осязаемых иллюзий, сквозь которые я смотрел, как через легкую дымку.

      Вскоре передо мной предстал первый монстр. То, что это не совсем иллюзия, а иллюзия, наложенная на живого человека, я понял, когда он оказался вблизи. Огромное неповоротливое туловище монстра было покрыто густой шерстью, надо полагать, мешающее другим хищникам использовать зубы, ибо такая шерсть напрочь забьет глотку.

      Посох (древко косы) материализовался в моих руках, стоило только о нем подумать. Монстр-иллюзия замер, приготовившись к прыжку. Я с улыбкой посмотрел в глаза человеку, скрывавшемуся под иллюзией.

      «Как говаривал мой отец, если хочешь быть здоровым, бей один и в темноте».

      Тьма накрыла лабиринт.

      В течение следующего часа публика, собравшаяся на площади, чтобы полюбоваться действием, сначала расстроилась, после того как лабиринт, выращенный северными эльфами старших курсов, рассыпался древесной трухой. (Эльф, который растил его, едва не покончил жизнь самоубийством, видя, как его детище гибнет прямо у него на глазах.) Потом отказала иллюзия, показывавшая, что делали адепты – поступающие, и наконец, крики страха и боли, раздававшиеся в лабиринте, который словно накрыли темной вуалью.

      Финалом соревнований стали толпы людей и монстров, с криками ужаса выбегавшие из лабиринта. Руководители экзамена, пытавшиеся хоть как-то решить эту проблему, растерянно смотрели на более могущественных в магии преподавателей…

      Я неторопливо вышел из лабиринта и привычным жестом отправил плащ и древко косы во тьму. Отец даже не рассказывал, как это может быть весело. Похоже, книги не врали, и учеба и впрямь будет интересной.

      После того как я вышел из лабиринта, тьма, скрывавшая от людских глаз все то, что там творилось, исчезла…

      Надо сказать, девушки так и не успели решить проблему с рассыпавшимися трухой платьями и теперь рассекали просторы лабиринта в одном кружевном белье.

      Подойдя к столу, где отмечали прошедших, я протянул жетон:

      – Куртиллиан ан’Драффл, номер семьсот двенадцать.

      Жетон у меня приняли и, сделав какую-то пометку, дали мне другой – серебристый, с номером сто шесть и направили в сторону распахнутых дверей академии со словами:

      – Давайте, молодой человек, не задерживайте экзаменаторов.

      Первый этап экзамена пройден! Посмотрим, что они приготовили еще!

      Я стал неторопливо подниматься по широкой лестнице, вымощенной плитками из шероховатого темного мрамора.

      Холл академии оказался огромным. Пол был вымощен тонкой плиткой черного и белого цветов наподобие шахматной доски. Высокий адепт в темно-малиновой мантии со значком второго курса направил мои стопы в соседний зал, где происходил отбор учеников.

      Зал был огромен. Нет, он был огромен, если сравнивать, то выстроенные в ряд десять телег смогли бы спокойно рассекать по залу и не опасаться того, чтобы столкнуться бортами.

      От входа до центра шла неширокая дорожка