Мое проклятие. Алиса Ардова

веткиной бабушки на выглядывающую из-за ее плеча заплаканную Светку.

      Музыка смолкла, в наступившей внезапно тишине слышалось лишь шумное дыхание столпившегося вокруг народа. Разгоряченные выпивкой и танцами, еще недавно самозабвенно отплясывающие, гости теперь полностью обратились в слух, не скрывая своего любопытства, а порой и злорадства, в ожидании продолжения незапланированного шоу.

      Непонимание, растерянность, злость. Что я сейчас чувствовала? Что вообще может чувствовать в такой ситуации невеста, на свадебный банкет которой врывается бабушка ее лучшей подруги, волоча за руку эту самую подругу, и начинает с порога выкрикивать что-то маловразумительное и осыпать упреками и оскорблениями?

      Конечно, я ждала обеих. С утра ждала. И в загсе. После загса тоже постоянно оглядывалась в напрасной попытке увидеть белокурую головку подруги. То, что не пришла Наталья Владимировна, еще могла понять. Пожилой человек, вдруг ей внезапно плохо стало. Но Светик, как моя свидетельница, обязательно должна была появиться.

      На звонки девушка не отвечала. Посланный за ней Вадим – дружка со стороны жениха – вернулся ни с чем, сообщив, что ему так никто и не открыл.

      Срочные поиски новой свидетельницы. Настойчивые попытки снова и снова дозвониться до Светы. Назойливые мысли о том, что с ней случилось что-то нехорошее. Красочные картины аварий и криминальных происшествий с ее участием. Утешающие поцелуи Артема, нашептывающего, что все наверняка не так страшно, скоро пропажа объявится, и все выяснится.

      Она действительно объявилась. Несчастная, рыдающая, вместе с крепко удерживающей ее за руку разъяренной бабкой. И все еще больше запуталось.

      – Наталья Владимировна, пожалуйста… – сделала попытку хоть что-то понять. – Да что стряслось? Свет, может, ты объяснишь?

      Перевела взгляд на подругу, и ощущение надвигающейся катастрофы накрыло с головой. Она не отрываясь смотрела на моего теперь уже мужа, и в ее глазах стыла горькая, тягучая тоска. Не понять, что этих двоих связывает нечто намного большее, чем моя скромная персона, было невозможно.

      Сердце застучало быстро-быстро, все внутри будто окатило кипятком.

      – Артем? – с трудом узнала в тихом хриплом шепоте свой голос.

      Ну разубеди же меня! Скажи, что то страшное, о чем я думаю, неправда. Рассмеши, сводя все к шутке. Уболтай, уговори, ты ведь можешь. Уверь, что вместе мы непременно поможем нашей Светке справиться с ее проблемой.

      Но Артем молчал, виновато глядя в сторону. Потом, когда ожидание уже туго стянуло грудь железным обручем, мешая дышать, все-таки заговорил. Но… лучше бы он и дальше продолжал молчать.

      – Катюш! Это ничего не значит, правда, – тот, кого я еще полчаса назад с гордостью называла своим мужем, схватил мою ладонь и крепко сжал ее холодными пальцами. – Я любил и люблю только тебя.

      Рядом с надрывом всхлипнула Светлана.

      Попыталась освободиться из рук Артема. Он не дал, обхватил сильнее и быстро, лихорадочно заговорил:

      – Ты была в Лондоне, в командировке, помнишь? А мы на фирме успешное завершение переговоров отмечали. Я тогда много выпил, домой на автопилоте добрался. Одна мысль была: спать. Только раздеваться начал, а тут эта вдруг пришла… – Он неприязненно покосился на Свету. – Зачем – непонятно, знала ведь, что ты уехала. Ну и как-то случайно все вышло.

      – Случайно? – качнувшись из-за спины Натальи Владимировны, отчаянным тонким голоском выкрикнула Светка. – А на даче тоже случайно? Катя ведь тогда уже в Москву вернулась. Да и ты трезвый был. А потом…

      – Ну зачем же отказываться, когда так настойчиво предлагают, – похабно улыбнулся Артем, а я вдруг подумала, что совсем не знаю человека, за которого сегодня вышла замуж и с которым собиралась прожить вместе всю оставшуюся жизнь. – Но я тебе ничего не обещал и сразу сказал, что мне нужна не ты, а Катя, и женюсь только на ней.

      Подруга съежилась, весь ее гневный запал иссяк. Она обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь согреться, хотя в этот теплый июньский вечер было сложно замерзнуть, и с тоской пробормотала:

      – Я беременна.

      Мне наконец удалось вырвать ладонь из внезапно ослабевших пальцев Артема. Шагнула к Свете в неосознанном стремлении согреть и успокоить, как всегда бывало, – из нас двоих именно я обычно выступала в роли утешительницы и разгребала проблемы. Но девушка обожгла злым, безумным взглядом, раздраженно прошипев:

      – Это ты во всем виновата!

      Оторопев от абсурдности обвинения, замерла и тут же снова очутилась в руках мужа. Прижав меня к себе, он процедил:

      – Ребенком решила связать? Не выйдет. Если ты такая дура и не смогла предохраниться, то аборты еще никто пока не отменял. А не хочешь – твой выбор. Матерей-одиночек вокруг достаточно, и никто из этого трагедии не делает. – Помолчал и презрительно добил: – Докажешь, что ребенок от меня, буду помогать материально. Но это все, что от меня получишь.

      Света снова всхлипнула и что-то забормотала, просительно заглядывая в глаза Артему, но я уже не слушала. С силой оттолкнула