Гнев изгнанников. Николай Побережник

сник, а слабое течение понесло его к озеру.

      – Ты как? – спросил я Дарину, сильнее прижав клинок к шее новоявленного обладателя сопрано.

      – Голова болит…

      Только сейчас я рассмотрел лиловую шишку и ссадину над бровью Дарины. Срезал веревки, попутно наподдав сапогом в брюхо утирающего кровавые сопли наемника, я помог Дарине встать ногами на земную твердь.

      – Иди в лодку, я сейчас.

      Дарина кинулась мне на шею, с облегчением и дрожью выдохнула.

      – Ну, все, все закончилось, до лодки дойдешь? Надо уходить.

      – Угу, – кивнув и шмыгнув носом, Дарина пошла к лодке, подхватив с земли у костра свой колчан и пояс с коротким мечом.

      – А теперь рассказывай, кто вас нанял, – под клинком на шее наемника уже выступила кровь.

      – Ххххр… Хр… быв… бывш…

      – Соберись! – я влепил наемнику затрещину и убрал меч в ножны.

      – Бывший председатель суда Хранителей, почтенный Корен…

      – А иноземцы?

      – Они от самого Городища с нами, указом княгини иноземной посланы были, и на то воля князя была…

      – Врешь! – придавил ему коленом грудь.

      – Нет! – тщетно пытаясь набрать в легкие воздух, он прошипел: – Зачем мне врать? Почтенному Корену было приказано изловить и доставить бывшего оружейника, отступника и убивца Никитина.

      – Так, значит… убивца… Сколько вас всего?

      – Две дюжины, еще на заимку оружейника пятеро иноземцев отправились… я все скажу, отпусти только.

      – Что еще ты можешь сказать? – я склонился над пленником.

      – Если Никитин ты, то искать тебя будут по всему княжеству, в земли Желтого озера бежать пустое, и заставы на трактах к утру выставят.

      – Никитин я. Вставай, – срезав перевязь с пленного и спутал ему руки тонким кожаным ремнем и добавил: – Посидишь тут до утра, а Корену скажешь, что я теперь тоже знаю его в лицо.

      – Да, да, да, – закивал наемник.

      – Тут сиди, – пихнул я пленного ближе к костру, еще околеет за ночь… И, указав на луну, добавил: – Туда смотреть, повернешься – поймаешь стрелу.

      Прихватив в качестве трофеев пару вязанок стрел и неплохой охотничий лук, хороший боевой топорик, два овчинных тулупа и торбу со съестными припасами, я вернулся к нашей лодке.

      – Болит? – бросив в лодку трофеи, спросил я Дарину.

      – Пройдет, давай уплывем скорее отсюда.

      – К нам на заимку нельзя, иноземцы засаду устроили.

      – Куда же тогда? – растерянно спросила Дарина.

      – Теперь одна дорога – на болота, сначала отоспаться… нет, сначала поесть! Есть хочу зверски. А там… утро вечера мудренее.

      – Утро вечера мудренее, – задумчиво повторила Дарина, пытаясь понять фразу. Усевшись на нос лодки, накрыла ноги трофейным тулупом. – Да, кроме хозяев болот нам не к кому теперь податься.

      – Ты их, главное, не бойся, они страх хорошо чувствуют.

      Я аккуратно подгребал веслом,