Ястребы войны. Джеймс Роллинс

– не люди. Ты – моя дочь.

      – И люблю свою работу. Я в состоянии справиться.

      – Конечно, в состоянии, но тревожиться – прерогатива отца. Кроме того, с твоей матерью…

      – Знаю. – Мать умерла от рака яичников, когда Лауре было пятнадцать. Это разбило сердца им обоим, и пока они залечивали раны, сблизились еще сильнее. Она пожала пальцы отцу. – Ты потрудился на славу, папа. Я – благополучная средняя женщина тридцати с чем-то лет.

      – Уж какая угодно, только не средняя, Лаура.

      С благодарностью похлопав его по руке, она встала и расправила свою юбку-карандаш.

      – Мне пора. Я видела твоего бульдога, ждет снаружи. У него тот самый стальной взор, который не сулит добрых вестей.

      Должно быть, Рафаэль Лион, глава его личной команды безопасности.

      Но прежде чем дочь отвернулась, Прюитт погрозил ей пальцем:

      – Как только под этой чепухой насчет подслушки подведут черту, бери отпуск. Это приказ твоего гендиректора.

      – Есть, сэр, – отдала ему честь Лаура.

      Как только она вышла, в кабинет, тяжело ступая, ввалился Лион. Аналогия с бульдогом была не такой уж и неуместной – коренастый, мускулистый, с громадными кулачищами, покрытыми железными мозолями, а в лицо навсегда въелся загар за многие годы в пустыне. Пока он шел к столу, в каждом его движении сквозило военное прошлое.

      Раньше Рафаэль Лион служил во французском спецназе – Brigade des forces spéciales Terre. Шесть лет назад за действия в Чаде он предстал перед судом по обвинению в тяжких военных преступлениях. Прюитт же в тот момент счел целесообразным вмешаться в пользу Рафаэля, главным образом потому, что газеты под началом «Горизонта» были замешаны в подстрекании оппозиционных сил в этой стране, подливая масла в огонь, разгоревшийся до гражданской войны. И все же, когда Прюитт избавил Лиона от солидного тюремного срока, тот стал его самым лояльным активом, не боявшимся замарать руки, пусть даже кровью.

      Прюитт знал, что обмен любезностями с этим человеком – пустая трата времени.

      – И как у нас обстоят дела с Гаррисоном?

      Сенатор Мелвин Гаррисон возглавляет Комитет по энергии и природным ресурсам, в текущее время рассматривающий билль, который позволит производителям американской оборонной промышленности использовать в своих изделиях импортированные редкоземельные элементы. А Прюитт посредством вереницы посредников побуждал Гаррисона завалить билль еще в комитете.

      – Он как кремень, – покачал Лион головой.

      – Да неужто? – уныло усмехнулся Прюитт. – Расскажи мне о нем.

      – Я не сыскал никаких грешков и никаких скелетов в шкафу. Разведен, больше не женился.

      – А дети?

      – Сын и дочь. Она на подготовительном в Гарвардской медицинской. Мальчик проводит лето в турпоходе по Европе. В настоящее время он… – Лион извлек из кармана блокнот и перелистнул несколько страниц, – …в Риме.

      – У тебя есть там кто-нибудь?

      Лион на минутку задумался, четко осознавая, о чем его просят.

      – Да. –