Выигрывать надо уметь (сборник). Виктор Пронин

И все. Его придется отпустить. А весь убыток, и твой, и мой, оплатит старуха. Из своих трудовых доходов, между прочим.

      – Что же ей делать?

      – Не знаешь – молчи. Не помнишь – не настаивай. На нет и суда нет.

      Вышло так, что Сашка совершил то самое преступление, которого ждал Толик. По юридическим канонам он не имел права защищать его, поскольку сам оказался потерпевшим, но, чтобы ускорить дело, я сказал, что пропавшие вещи принадлежат мне. И пальто, и шапка.

      Прошло несколько дней, и как-то вечером, когда в город, как обычно, с сопок хлынула тайга, я, остановившись на перекрестке перед красным светом, вдруг увидел, что рядом со мной стоит Сашка в кожаной куртке и берете. Он тоже узнал меня, усмехнулся.

      – Привет, – сказал я.

      – Привет.

      – Что нового?

      – Ты хочешь спросить, что я спер нового и у кого?

      – Да нет… Просто так. Тебя оправдали?

      – Как меня могли оправдать, если суда еще не было? Отпустили под расписку.

      Дальше мы пошли рядом.

      – Слушай, Саша, ну, понимаю, можно было пальто спереть, но на кой ты его надевал?

      – А! – Он махнул рукой. – Решил посмотреть, что получится. Везучий я или нет… Оказалось – не очень. Этот дружок твой, адвокат, не говорил, сколько мне дадут?

      – Не больше трех. Но и это вряд ли… Года два-полтора…

      – Это уже лучше, – вздохнул Сашка.

      – Он сказал, что по-разному может сложиться… Как общественный обвинитель себя поведет, ну, который от твоей организации.

      – О! На это надеяться не стоит. Раз проворовался, то какой разговор… припомнят и опоздания на работу, и… Опять же не женился… Да, был у меня и такой прискорбный случай. Должен был я жениться на нашем диспетчере. Хорошая девушка, и все, что нужно, у нее на месте, но совершила грубую ошибку – познакомила со своей подругой. И как раз накануне свадьбы, когда все технические службы аэропорта готовились к торжеству. А я того… ушел в сторону. Аморалка налицо.

      – Что же случилось с невестой?

      – Озверела девка. Никогда не думал, что в каких-нибудь пятидесяти килограммах может быть столько злости. Пошла по начальникам, написала моей бабке в Ростов, раздобыла медицинскую справку…

      – У нее что… ребенок?

      – Какой ребенок! Честь у нее порушена! И что самое обидное – я ни при чем! То-то она меня к себе не подпускала…

      – А эта, ее подружка?

      – Хорошая девчонка, на суде увидишь. Сколько на нее, бедную, свалилось! Но держится. Держится, представляешь? – Сашка посмотрел на меня с недоумением. – Знаешь, суд завтра, а я уже считаю, что мне не двадцать пять лет, а все двадцать семь, будто два года, которые дадут, уже прошли… Сегодня даже снился себе двадцатисемилетним… Потеха! Дома новые в городе, куртка вот эта уже дырявая, рукава протерлись, вроде ребеночек уже у нас с этой девчонкой… Только не помню – парень или девка… Да! Говорит, ждать будет. Представляешь?

      Улицы опустели, и мы шли по самой середине проезжей части. Наши скрещенные тени то убегали вперед, то отставали, путались под ногами. Пахло теплой землей, откуда-то с окраины доносились крики