Вызываю огонь на себя. Александр Тамоников

иначе не командовал бы одним из основных отрядов корпуса обороны Пальмиры.

      – Окончательную задачу когда будешь ставить?

      – Ближе к выходу. Впрочем, она практически не будет отличаться от предварительной. Нам надо потрепать роту, и мы ее потреплем. Главное – сжечь хотя бы половину техники асадовцев, и мы ее сожжем. Впрочем, если удастся уничтожить только танки, это уже будет значительный успех.

      – Ты не думал, почему действия той же роты Сабира не поддерживаются русской авиацией?

      – Сирийской, кстати, тоже. Я не только думал, я искал ответ на этот вопрос.

      – Нашел?

      – Конечно. Ищущий всегда найдет. Тем более с помощью нужных людей. Бездействие ударной авиации в районе Пальмиры объясняется легко. Русские, заявившие на весь мир об уничтожении памятников древней Пальмиры, не в состоянии наносить такие удары без риска повредить эти древние ценности. Представляешь, какой начнется шум, если русские своими ракетами уничтожат хотя бы один, по сути, никому не нужный памятник? Даже одну колонну? Их тут же обвинят в варварстве. ИГИЛ, мол, уничтожает древние памятники архитектуры, и русские тоже. Русские не дают действовать и сирийской авиации.

      – Они не могут использовать свои корректируемые бомбы?

      – Для этого нужны наводчики на земле.

      – Но их самолеты имеют собственные лазерные системы наведения.

      – Эти системы были хороши при ударах по нефтехранилищам, колоннам, командным пунктам, складам – везде, но только не здесь. Здесь цена ошибки слишком высока. Для того же, чтобы навести самолет точно на цель, не задев древних построек, нужны наводчики, которые находились бы рядом с объектами, то есть в зоне ответственности отрядов, и выставляли бы маяки у объектов поражения. Как мне сообщали друзья из руководства сирийской разведки, сейчас у русских таких наводчиков нет. Их не было и раньше. Они перебрасывают подразделения сил специального назначения. Но о наводчиках пока речи не было.

      Аббас Фаур спросил:

      – Извини, но эта информация надежна?

      – Да. Этого достаточно?

      – Достаточно.

      – Тогда подумай, не стоит ли нам отвлечь действия диверсионной группы выдвижением на огневые позиции перед Черным холмом пары минометных расчетов, а к развалинам у подножия хребта – двух-трех танков?

      – Хорошая мысль. Но почему минометы следует выставлять перед холмом? Там они будут досягаемы для танковых орудий противника.

      – Танки Асада будут стрелять только в случае, если минометы откроют огонь – у правительственных войск нет лишних боеприпасов. Минометные же расчеты стрелять не будут, как и наши «Т-62». Но ты подумай. Я не настаиваю на отвлекающем маневре. Я верю в профессионализм наших воинов диверсионной группы.

      – Да, Самер, я подумаю!

      – Решение на совещании. После ужина и молитвы, в двадцать один час здесь, у меня.

      – Я понял!

      – Ступай, Фаур. И пусть зайдет связист.

      – Да, Самер.

      Фаур вышел, явился связист