Раненое сердце – идеальная мишень. Лариса Соболева

очкастыми кикиморами, которым, кроме науки, ничего не нужно.

      – Исключения подтверждают правило. Собственно, для чего существует танец? Чтобы сблизиться с партнером. Мне по нраву медленные танцы, когда партнер прижимается к твоему телу. Его и мои биотоки встречаются, от этого происходит взрыв внутри, кровь закипает, а наши руки импульсивно сжимают тела. В какой-то момент мы понимаем: это многообещающая прелюдия. Вот для чего нужен танец. В конце концов, мы не балерины, чтобы ишачить на публику, а Любовь пашет на народ в баре.

      – Откуда ты знаешь? Вдруг она кадрит Эдварда или Максима?

      – Не думаю. Взгляни на нее. – Лика теперь повернула лишь голову к танцующим и продолжила комментировать: – Да она даже не смотрит на партнеров. Волосы растрепаны, лицо горит, погружена в себя. Ей сейчас важно произвести впечатление на всех, а не на кого-то одного. А когда танцуешь для определенного человека, он все равно становится эпицентром. Кстати, Кристина, ты определилась с кандидатом на ночь?

      – Нет.

      – Тогда начни с Вика. Он неплохо владеет техникой. Только не забудь сунуть ему пятьдесят баксов, это освобождает от всяких последующих посягательств. Лично я за хороший секс кидаю сотню. Но если у тебя нет таких денег…

      – У меня есть деньги, – поспешила сказать Кристина, смутившись от слов подруги. – Как-то неудобно платить мужчине… а он возьмет?

      – Что? – фыркнула Лика. – Не смеши. Конечно, возьмет. А ты при этом можешь послать его в любой момент.

      – Ты всем парням собираешься платить?

      – Нет. Остальные нуждаются не в деньгах, а в сексе.

      – Может, с Эдварда начать? Он такой респектабельный. Прибалт.

      – Какой, к черту, прибалт! Он из Калининграда. Впрочем, это одна смесь. А чем Эдвард привлек тебя? Он же сухарь, постоянно молчит. Его пока раскочегаришь, времени уйдет куча. Ну, если хочешь его, попробуй. А я возьмусь… за Егора.

      – Егор? Он как от сохи прибежал. Кондовый.

      – Мне хочется от мужчины чего-нибудь натурального, земного. Наши мальчики, к сожалению, – это мифические образы, они стараются выглядеть в соответствии с нашими представлениями о мужчинах, в общем, играют роли. Знаешь, Танька познакомила меня в день приезда с одним… Кириллом зовут, он откуда-то с Севера. Занесет же людей нелегкая! Так вот в нем есть загадочная простота, которая меня привлекает.

      – Простота разве бывает загадочной?

      – Она всегда загадочная, – поучительно сказала Лика. – Ведь ты не знаешь, что скрывается за простотой. Может, это безбрежный темперамент, о котором ты мечтаешь, или волшебная нежность, которая несвойственна современным мужчинам.

      – Чем же тогда Кирилл лучше наших мальчиков? – недоумевала Кристина. – По твоим словам выходит, что он тоже играет.

      – Э, нет. Разницу легко распознать. Наши мальчики работают на наше представление о них. Вспомни, с первой же встречи они старательно пытаются понравиться нам. А Кирилл не преследует такой цели. Только он исчез, но сегодня я встретила его в парке.