Последняя бездна. Ольга Покровская

если у ребят ничего не получится. Если они в конце концов разбегутся, но все равно будут вынуждены проводить вместе по восемь часов ежедневно. Тогда их лаборатория и вовсе превратится в ад.

      Но, вопреки ее опасениям, оказалось, что все получилось в лучшем виде. На работе ребята как будто бы вообще забывали, что они муж и жена. Во время научных споров сцеплялись так, что искры летели, поблажек друг другу не делали. Можно даже сказать, что этот неожиданный роман повысил производительность труда в лаборатории. Они теперь не спешили убегать по окончании рабочего дня: ни у кого из них, ясное дело, не было запланировано больше никаких свиданий и встреч, не нужно было предупреждать вторую половину о том, что задержишься, а значит, всегда можно было остаться подольше поработать над важным экспериментом.

      Пожалуй, единственным осложнением за все время их отношений стала неожиданная беременность Ирины, случившаяся уже здесь, на Санторини. Впрочем, и Павел, и Ира единогласно решили, что это обстоятельство ничем не помешает им выполнять запланированную работу. Павел лишь настоял, чтобы Ира держалась подальше от экспериментов с радиоактивными веществами.

      И сейчас, глядя на шутливо переругивающуюся пару, Мария думала, что, наверное, это большая, редкая удача – получить в партнеры единомышленника, человека, увлеченного одним с тобой делом. Только тогда людям и удается успешно совмещать в своей жизни семью и работу. Ей, например, никогда этого не удавалось. Все те немногочисленные связи, которые можно было бы хоть с натяжкой назвать «отношениями», у нее рушились именно из-за работы. Когда вдруг появлялись претензии: «Где ты была? В лаборатории? До двух ночи? Ты что, меня за идиота держишь?» Когда в ответ на сообщение о том, что она уезжает в интересную экспедицию, ей отвечали: «И ты просто вот так сама все решила? Даже не посоветовалась? Уехать на полгода? А как же мы?» Когда у нее просто не хватало ни нервов, ни душевных сил на выяснение отношений (нужно было не распыляться, сосредоточиться ни диссертации), она принимала решение всегда быстро, разом, и никогда, ни единого раза решение это не было в пользу личной жизни. В целом она давно решила для себя, что, видимо, брак не для нее. Ну не всем же быть символами вечной женственности, хранительницами очага и понимающими женами. Ей точно не дано. И только глядя на Пашу с Ирой, она иногда задумывалась: а ведь вот так же могло бы быть и у нее. Так бы, наверное, получилось. Впрочем, все это всего лишь гипотеза, не подтвержденная эмпирическим путем, на которую и время-то тратить не стоит.

      Вечер шел своим чередом. Они смеялись, болтали о пустяках (в начале вечера Паша потребовал не говорить о работе), слушали музыку, глазели на посетителей – все больше местных, загорелых до черноты горбоносых мужчин и женщин с темными, как будто чуть влажными глазами. И вдруг в сумке Марии звякнул мобильник – пришло какое-то письмо. Она потянулась за телефоном, и Паша тут же хохотнул:

      – Ага, кто-то сейчас проспорит десятку. Мы же договорились в начале вечера: кто первым