Беспризорный князь. Анатолий Дроздов

– следом. Иван остался: за язычницей следовало глядеть.

      – Помоги! – попросила Млава. – Надо раздеть.

      Она попыталась снять с Оляны летник, но Иван остановил. Взял нож и располосовал летник с рубахой от подола до ворота. Млава только головой качнула. Откинув разрезанные одежды, она стала щупать опавший живот Оляны. Роженица, застонав, очнулась.

      – Кто это? – спросила, со страхом глядя на сине-желтое лицо ведьмарки.

      – Повитуха, – успокоил Иван.

      – А она… – продолжила Оляна, не отводя взгляда от Млавы.

      – Ее ляхи били, – пояснил Иван, гладя жену по голове. – Не бойся, ладо, она добрая. И справу ведает.

      На самом деле Иван понятия не имел, добрая ли Млава и ведает ли справу, но выбора не оставалось: помочь жене могла только она. Язычница тем временем закончила щупать и посмотрела на князя. В медовых глазах ее читалась тревога.

      – Помоги принести котел! – сказала громко.

      – Не уходи! – Оляна схватила мужа за руку.

      – Я скоро! – успокоил Иван.

      Вдвоем они отошли к печке, где исходил паром медный котел.

      – Беда, княже! – шепнула Млава, оглянувшись на стол. – Дите в чреве повернулось. Поперек лежит.

      – И что? – спросил Иван, ощущая, как похолодела спина.

      – Не разродится. Помрет.

      – Помочь нельзя?

      Иван спросил это, прекрасно зная ответ. В своем времени он привез бы Оляну в роддом, а там обязательно помогли бы. Например, сделали операцию. Только нет здесь ни роддомов, ни акушеров. Детей принимают бабки-повитухи, понимающие в медицине, как Иван – в космических полетах. Оляна умрет. Любимая, желанная, самая близкая ему женщина. Ему снова напомнили: все, кого он любит, умирают. Список растет. Мать, дядя Саша, названый брат Иван, Георгий, а теперь вот жена. Он расслабился и забыл. Поверил, что эта цепь кончилась…

      Иван стоял, опустив голову. На душе у него было пусто и мрачно. Кто-то осторожно тронул его за руку. Он поднял взор: Млава? Чего ей?

      – Можно попробовать повернуть, – робко сказала ведьмарка. – Только я этого не делала. Правда, видела…

      «Она ж совсем девчонка! – вдруг понял Иван. – Такая же, как Оляна. Привез повитуху! Следовало послать в Звенигород. Теперь поздно…»

      – Ворочай! – выдохнул решительно.

      – Если не получится, нутро порвется, – продолжила ведьмарка. – Тогда точно умрет.

      – Делай! – подтвердил Иван и сжал руку язычницы. – Только я прошу: бережно! Получится – проси, что хочешь! Ничего не пожалею!

      Млава кивнула и высвободила руку.

      – Помогай!

      Они сняли котел с огня и отнесли в угол. Здесь Млава, подцепив котел обернутой подолом рукой, плеснула кипяток в ведра. Попробовав воду пальцем, кивнула, после чего омыла руки. Они вернулись к столу. Млава поочередно согнула ноги Оляны в коленях и развела их в стороны. Требовательно глянула на князя. Он понял.

      – Олянушка! – Иван взял руку жены. – Сейчас будет больно. Терпи! Пожалуйста! Так нужно.

      Оляна кивнула. Млава, зачерпнув из берестяного туесочка