Herr Интендантуррат. Анатолий Дроздов

Об этом знали, охотников связываться с лихой семейкой находилось мало. Коновальчуки были головной болью милиции, время от времени кого-нибудь из них ловили с поличным, но советская власть, беспощадно уничтожавшая врагов народа, был гуманна к браконьерам: очередной Коновальчук получал год-два отсидки и по возвращении домой принимался за старое. Дома Коновальчуков стояли на окраине, рядышком, похожие, как близнецы: рубленые пятистенки за высокими заборами.

      Старший из Коновальчуков, выслушав Титка, позвал братьев и попросил повторить для них.

      – Словом, станем здесь хозяевами! – сказал он, когда Титок умолк.

      – Начальником буду я! – напомнил Титок.

      – Это пожалуйста! – согласился Коновальчук. – Ты, Тит Игнатьевич, человек правильный, кому, как не тебе, начальником? Ученый, по-немецки знаешь. Давай свой самогон!..

      Назавтра Титок отвел Коновальчуков в район. Клан дружно произнес присягу фюреру, получил оружие (винтовки Коновальчуки выбирали тщательно), после чего отправился служить рейху.

      – Первым делом очистить территорию от большевиков и евреев! – напутствовал Титка комендант.

      У Коновальчуков было другое представление о начале. По приезде в поселок они направились к дому Глашки. При советской власти та заведовала поселковым магазином. Услыхав о войне, люди кинулись скупать керосин, мыло, соль и спички, Глашка мигом продала товар, но, как скоро выяснилось, не весь. Большую часть припрятала в сарае и теперь ломила за дефицит несусветную цену. Коновальчуки деловито сбили с сарая замок и принялись грузить на телеги коробки и бидоны.

      – Что вы делаете? – завопила Глашка, выскакивая из дому. – Бандиты! Воры! Креста на вас нет! Жаловаться буду!

      Старший Коновальчук двинул Глашку прикладом в живот, та задохнулась и упала.

      – Утихни, спекулянтка! – сказал Коновальчук, вешая винтовку на плечо. – Жаловаться она будет! Кому? Мы теперь власть! Вздумаешь дальше орать – расстреляем!

      Конфискованное у Глашки добро Коновальчуки честно поделили, выделив солидный кусок начальнику.

      – Немцы требуют ловить большевиков! – напомнил Титок, принимая мешок.

      – Не беспокойся, Игнатьич! – сказал старший Коновальчук. – В лесу неделю красноармейцы живут, пятеро. Окруженцы, с винтовками. Мы их не трогали, поскольку оружие у них. Теперь наша сила. В Заболотье учительница жидка прячет… Завтра утречком всех приведем…

      Коновальчук оказался человеком слова. Когда понурые задержанные предстали перед Титком, среди них он с радостью узнал Абрамсона.

      – Похвально! – сказал комендант, рассмотрев задержанных. – Быстро работаете, Фролов! Заслуживаете награды.

      – Можно я расстреляю этого? – спросил Титок, указывая на Абрамсона.

      – Пожалуйста! – улыбнулся комендант. – Впредь не спрашивайте! Это ваш долг…

      Пленных красноармейцев немцы забрали в лагерь, Абрамсона и учительницу отвели за город. Вскинув винтовку, Титок с наслаждением