Гроза над Цхинвалом. Виталий Пищенко

но и им аккредитацию все равно бы выдали.

      – Вот, – осетин протянул Сергею заламинированные карточки с фотографиями. – Желаю успеха.

      Попрощавшись, журналисты покинули помещение.

      – Куда поедем? – спросил оператор, когда они вышли на улицу.

      Вид у Женьки был кислый. Во время разговора в Доме Правительства он ничего не говорил, стоял в сторонке, но все слышал.

      – Позагорать бы, поесть вкусных лепешек с сыром и мясом и запить все это домашним вином… – начал Комов.

      – Неужели? – театрально удивился оператор. – Я бы с удовольствием, но ведь у тебя другие планы.

      – Угадал, – сказал Сергей.

      – Хетагурово?

      – Догадливый. Сейчас созвонимся с Хасаном, попросим, чтобы подвез. Хочешь, поспорим, что без застолья он с места не стронется?

      – Без тебя знаю, – буркнул Беляш, но лицо его оживилось.

      Арчил Гегечкори

      Арчилу повезло. Родители уехали в Батуми навестить приболевшую тетку и поэтому вмешаться в события не могли. Мама конечно же не смолчала бы… А так все произошло совершенно буднично. Кто-то позвонил, Арчил открыл дверь в квартиру. На лестничной клетке стоял незнакомый мужчина средних лет.

      – Вы Гегечкори? – спросил он.

      Арчил кивнул.

      – Собирайтесь в армию, – строго сказал мужчина. – Я из военкомата. Вот повестка, распишитесь.

      Арчил нетерпеливо выхватил протянутый ему казенный бланк.

      – Минимальный штраф за неявку двадцать тысяч лари, – строго предупредил посыльный. – За злостное уклонение – тюрьма.

      – Что вы? – вспыхнул Арчил. – Как можно?!

      – Ну-ну… – и мужчина шагнул в сторону лифта.

      Душа Арчила пела, он был готов завопить от восторга. Свершилось! Наконец-то Родине потребовались его мужество и умение! Он так ждал этого! На очередной призыв на сборы непохоже, значит, предстоит настоящее дело. Замечательно!

      На место сбора Гегечкори пришел на полчаса раньше положенного срока, опять порадовавшись, что родители в этот момент находятся далеко от Тбилиси. Не было слез, ненужных наставлений, просьб заботиться о здоровье, не рисковать, помнить о близких… Все вышло по-мужски – раз-два, собрал рюкзак, три-четыре, запер квартиру и – шагнул в новую жизнь.

      Арчил нетерпеливо поглядывал на часы. Стрелки еле двигались. «Быстрее! Быстрее!» – подгонял он их.

      Мягко прошуршали тормоза, из остановившейся неподалеку новенькой иномарки выбрался Точа Беруашвили – довольный собой, прилизанный, одетый в дорогой модный костюм. Водитель достал из багажника пухлую сумку, осторожно опустил ее на асфальт рядом с Гочей. Тот сонно огляделся и встретился взглядом с Арчилом.

      – Арчи!

      Беруашвили широко раскинул руки. Лицо его изображало такую радость, словно однокурсники не виделись бог знает сколько лет. На самом деле с момента их расставания минуло несколько часов.

      Накануне вечером друзья сидели в квартире Арчила и не спеша