Пять дней сплошного цирка. Марина Туровская

с огромным Пусиком, вещал ему о своей жизни, лез целоваться, и Пусик его успокаивал.

      Сумку Сергей спрятал. А большая, с вещами, осталась у Димы. Но вот где тот Дима живет… Вспомнить, конечно же, можно, но придется так же напиться, а здоровья на вторую пьянку подобного размаха уже не осталось.

      Глава 7

      Мое вынужденное участие

      В бытовке было жарко. Пушистая Мусяка вылезла из коробки с котятами мокрая, встала передо мной и заорала: «Мяу!» У нее просто талант орать невыразимо противно. К тому же вопит она до последнего, то есть до тех пор, пока ее не накормят.

      – Вы вареную рыбу кошке оставили?

      Сергей, вошедший за мной, удивленно посмотрел на меня.

      – Какая рыба? А, нет, не оставили. Слушай, Настя, я так понимаю, что Петечку грохнули из-за денег и доли в бизнесе, а это не куриный чих. Но почему охранника недострелили?

      Я достала из холодильника «Китикет» и выложила в кошачью миску.

      – О бедной девочке никто не подумал. – Мусяка влезла в миску плоской мордочкой, но на секунду отвлеклась, дожидаясь, когда я поглажу ее. Я дотронулась до рыжей шерсти и встала перед своим постояльцем. – Сергей, у тебя совсем крышу от водки снесло? А кто тебя как убийцу опознавать будет? Тот самый охранник.

      Взгляд Сергея уперся в пол.

      – Правильно. Значит, он единственный, кто видел настоящего убийцу.

      Я поставила банку «Китикета» обратно в холодильник.

      – Не обязательно. Петечку могли пристрелить, пока охранник валялся в бессознательном состоянии. Но за тебя, как за виновного, он проголосует в любом случае.

      Сергей внимательно смотрел, как Мусяка ест, тихонько чавкая. Персидские кошки едят не спеша, не жадно. Я с умилением наблюдала, думая, что и Сергей проникся зрелищем, а он сильно схватил меня за руку и задышал в лицо перегаром и рыбой.

      – Слышь, Настя, помоги мне, заплачу. Десять тысяч долларов.

      Я отцепила его руку от своего локтя.

      – Сергей, ты мне можешь не верить, но честно… мне не нужны десять тысяч. То есть такие деньги никогда не помешают, но я запросто могу без них обойтись.

      – Понял… Ты не знаешь, что с такими деньгами делать, – опечалился Сергей.

      Я не стала его переубеждать. Не верит человек, ну и не надо. Не рассказывать же ему, что денег у меня немного больше, чем у него, только сейчас мне не до них. А Сергей вцепился в меня сразу двумя руками.

      – Без посторонней помощи мне из города не выбраться. В Москве я бы смог нанять адвоката и частного сыщика. Мне только нельзя быть арестованным. Я сидел два года. Давно.

      – За что? – не очень активно поинтересовалась я.

      – За драку. Поножовщина. Помоги мне, Настя. Ты не дура, и ты незаметная, ты везде пройдешь. – Сергей говорил, не понимая, что обижает меня, но я стерпела. Ему сейчас гораздо хуже. – Если тебе не нужны деньги, то помоги мне хотя бы ради моей дочери. Жену, эту блядь, бегущую в койку к любому мужику, вспомнившему ее номер телефона, я выгнал. Теперь живу с мамой и дочкой. Ей восемь лет, и она хромая. Понимаешь, пока