Расчет только наличными, или страсть по наследству. Людмила Глухарева

мужу.

      Александров молчал.

      – Вов, что скажешь, Вов? – повторила Тоня.

      Александров молчал.

      – Ну ответь хоть что-нибудь. – Не сдавалась жена.

      Машка с интересом наблюдала за монологом подруги.

      Владимир помолчал еще минутку и затем изрек:

      – Честно говоря, мистикой попахивает, но тебе, Маш, я верю. – Владимир потер щеки. – Наверное, труп унесли. Ладно, пошли домой, там и поговорим, а если повезет, то и поужинаем.

      – Нет уж, я лучше домой пойду, а завтра займусь гришкиными поисками. Я его найду.

      – Маш, лучше сначала к нам, а потом уж домой. Выговоришься, обсудим все, тебе полегче станет. – Тонька попыталась успокоить подругу. Но попытка провалилась.

      – Я не сумасшедшая и я пойду домой. Созвонимся, все, пока. И сон еще этот дурацкий!

      – Какой сон? Про президента? – встрепенулась Александрова.

      – Какой к черту президент! – Машка была в ярости. – Мне про Вольского был сон, что на его даче в Малаховке собрание идет какое-то непонятное, кардиналы воду пьют, в общем, фигня полная, но помню я весь сон отлично.

      – Выкладывай.

      «Бушевали сирень и одуванчики. Дул ветер. Воздух дрожал. В подмосковной Малаховке открылся дачный сезон.

      Тишина на даче Вольских казалась обособленной и неживой. В гостиной у круглого стола, в середине которого был водружен стеклянный графин и стояли стаканы, расположились девять персон.

      – Господа, приступим, – заявил номер один.

      Он заметно картавил, был мал ростом и весьма несдержан.

      Собравшиеся хранили молчание.

      Глухо стучали ставни.

      Номер два откашлялся, погладил свой пышный белокурый парик и произнес:

      – В моем секторе проблем нет. Все идет по плану. Ожидается некоторая перестановка сил, но инструктаж я уже провел.

      – А персонал? – сварливо осведомился номер первый. – Не следует так идеализировать людей.

      Блондин потер переносицу и мягко возразил:

      – Я контролирую весь объем работ и отвечаю за него.

      – Отвечаете вы, а отчитываюсь я, – погрозил пальцем первый, подошел к окну, развернулся и удобно устроился в старом разлапистом кресле, в некотором отдалении от остальных восьмерых участников собрания.

      – Прошу вас, господа. – Он протянул руку к столу.

      Исчезли графин и стаканы, столешниц а ожила и стала медленно вскипать вверх. Из бугристой поверхности столешницы формировались материки, океаны, моря и острова в миниатюрном масштабе. Возникали леса, пустыни, водопады и города.

      Живая объемная карта переливалась и подрагивала. Внезапно запульсировал квадрат Юго-Восточной Азии, он увеличился и засиял зеленым.

      – Таиланд, цунами, – констатировал номер первый.

      Картинка происходящего в Таиланде стала постепенно уменьшаться, затихать и окончательно стала неподвижной.

      Потом заалели и ожили Гималаи, Северная и Южная Африка.

      – Волнения в Непале, военные действия в Чаде