Любовь, морковь, свекровь. Наталья Александрова

в сторону, как будто была дикой серной, а не женщиной средних лет весьма плотной комплекции.

      – Костя! – истошно заорала она, и на пороге возник здоровенный парень самого устрашающего вида.

      Парень сложил на груди толстые, как бревна, руки и с угрозой уставился на Лолу. Очевидно, горничная позвала его для поддержки.

      – Что вы себе позволяете? – возмутилась Лола. – Отчего вламываетесь в комнату без стука?

      В рядах прислуги произошло небольшое смятение. Горничная с охранником переглянулись, потом сделали более приветливые лица.

      – Простите, Алина Сергеевна, – пробормотал парень, – это все Татьяна…

      Он попятился и исчез с Лолиных глаз.

      – Мне нужно в ванную, – угрюмо сказала Лола, – есть в этой тюрьме санузел?

      – Но, Алина Сергеевна, – изумлению горничной не было предела, – вы же сами так захотели…

      – Что захотела? – заорала Лола. – Отменить утренний душ? И вечернюю ванну? Вообще дала зарок не мыться тринадцать лет, как монах-схимник?

      – Но вы же сами приказали так оборудовать ванну… в смысле, что незаметно.

      Лола демонстративно оглянулась. Комната была большая и просторная, при всем желании ванну там спрятать было негде.

      – Вы, наверное, забыли… – горничная снова слащаво заулыбалась, – это бывает, вы не волнуйтесь… я вот тоже засунула куда-то брошечку… красивая такая брошечка была, с камушком… думала, что потеряла, а оказалось – она в вазе лежит, а ваза – на буфете, так что снизу и не видно. И как я ее туда умудрилась положить… не иначе, не в себе была… вот как вы…

      Тут она осеклась и снова шарахнулась в сторону, потому что на лице у Лолы, надо полагать, выразилось такое, что сильно испугало горничную. Однако Лола решила взять себя в руки, иначе она так и не добьется у мерзкой тетки, где же в этом гадюшнике находится санузел.

      – Короче, – процедила она, – показывай, где что…

      Горничная подвела ее к стене и нажала какую-то кнопку. Открылась дверца, незаметная, оклеенная такими же зелеными обоями, как и стены.

      – Идиотство… – пробормотала Лола.

      Помещение было маленькое, ванны вообще не было, только душевая кабинка.

      «И то хлеб! – подумала Лола. – Но вообще все это – форменный кретинизм. Кому пришло в голову оформить спальню в зеленых тонах? Это же каждое утро будешь расстраиваться, что ты бледная и немощная. Цвет лица в этой спальне кажется ужасным, краше в гроб кладут…»

      – Уж не знаю, почему вам так захотелось… – тараторила горничная, – но ваше слово – закон, Олег Иваныч распорядился…

      «Врет и не краснеет, – подумала Лола, – мерзкая баба…»

      – Ты что – с ними в доле? – спросила она, кивнув на окно, откуда раздавался шум отъезжающей машины.

      Надо полагать, ее «муженек» отбыл на свои важные переговоры.

      – О чем вы, Алина Сергеевна? – горничная вылупила глаза, причем вышло у нее очень ненатурально, сама Лола в такой ситуации сыграла бы не в пример лучше.

      Но