Только слушай. Елена Филон

истинную причину, как Калеб перекинул ремень от гитары через плечо и плавным перебором пробежался по струнам.

      Я зависла.

      Ой, как Гибсон чертовски шёл этому парню. Я бы даже сказала – идеальное сочетание. И такое сексуальное… Даже сфотографировать захотелось, поставить в рамочку и каждый раз перед сном… Стоп. Меня несёт.

      – Сыграешь? – Калеб протянул Гибсона мне. Пристальный взгляд серых глаз ни на секунду не отрывался от моего лица.

      – Я? Шутишь, что ли? – приняла гитару и опустила вниз. – Хочешь на меня весь свой получасовой перерыв потратить?

      Калеб запустил руки в карманы толстовки и пожал плечами:

      – Почему бы и нет?

      Улыбаюсь, как идиотка.

      – Не-ет, – с тихой усмешкой отвела взгляд в сторону. Надеюсь, щёки не додумаются вспыхнуть. – Может, ты? – кивнула на футляр за его спиной. – Что там у тебя?

      – Ничего особенного.

      – Охотно верю! – рассмеялась я, – Давай, колись!

      Если этот парень даже во сне улыбается, клянусь, я ни капли не удивлюсь!

      – Carven boltplus, – словно это не одна из самых шикарных электрогитар в мире, небрежно ответил Калеб.

      Тихонько присвистнула:

      – Их ведь делают под заказ… – Даже думать не хочу, как сейчас выглядит моё лицо.

      – Так и есть, – пожал плечами Калеб, вроде: «Да какая разница? И ну и что, что это произведение искусства стоит бешеных денег».

      Я сверлила взглядом футляр.

      «Прости, Гибсон, но перед этой малышкой мы в пролёте».

      – Так что? – Я прямо-таки загорелась в нетерпении. – Сыграешь?

      Калеб рассмеялся. О, Боже, какой потрясающий смех у этого парня.

      – Ты хочешь увидеть гитару или меня в деле?

      Точно. Я даже песен их не слышала, что там говорить про выступления…

      – И на какой роли ты в группе? – решила реабилитироваться. Наконец, говорить стало проще.

      И снова эта восторженная улыбка наивного ребёнка и блестящий пронзительный взгляд. Что это значит?

      Калеб облизал губы, видимо, с большим трудом заставляя себя не улыбаться. Татуировки на шее плавно извивались, что постоянно приковывало к ним взгляд.

      – Соло-гитара, бэк-вокал. – И опять прозвучало так, словно и нет в этом ничего значимого. Словно поинтересовалась у продавца, почём нынче авокадо.

      – Ты правда нас не слышала?

      – Я впервые вас увидела… в аэропорту.

      – Нет, я имею в виду музыку?

      Хмыкнув, скрестила руки на груди:

      – А вы в Нью-Йорке точно популярны?

      – Сомневаюсь, что тебе будет интересно слышать цифры.

      – Цифры?..

      Судя по всему, Калеб слегка смутился, так как на несколько секунд отвёл взгляд в сторону:

      – Количество зарегистрированных фанатов.

      – Ох, твою ж ты ма… – прикусила губу. – Упс, прости.

      Брови Калеба на мгновение вздёрнулись, лицо засветилось в искреннем удивлении. А потом он громко рассмеялся. Я тоже не смогла сдержать улыбки.

      – Так… на чём мы там… – пнула носком кеда угол мягкого