Проводник. Александр Лидин

тоном продолжал я. – Мне нужно от вас совсем другое. Я же сказал, что ищу чистильщика.

      Старик вновь внимательно посмотрел на меня. Его взгляд буквально буравил меня.

      – Есть несколько трупов, и я хотел бы, чтобы вы прибрали тела.

      Мясник молчал.

      – Согласны?

      – Сколько? Где? Почем? – выдавил Мясник.

      – Вот это уже разговор делового человека, – улыбнулся я. – Вот адрес, – я протянул старику бумажку. – Это офис. Там только тела, никого живого. Вывезите этим вечером. Прежде чем войти начертите на двери такой знак.

      Старик удивленно поднял брови.

      – Зачем?

      – И учтите, работы там много, – продолжал я, сделав вид, что не расслышал его вопроса.

      – Сколько трупов? – прохрипел старик – видимо он еще не пришел в себя после действия моего заклятия.

      – Десять.

      – Сколько? – глаза у него полезли на лоб.

      – Там десять тел, и некоторые из них изувечены, – спокойным голосом продолжал я. – Вот деньги. Я вынул из внутреннего кармана куртки толстую пачку зеленых. Все по вашей обычной таксе: тысяча за тело, хотя для оптового заказчика вы могли бы сделать скидку, – тут я вновь мысленно попросил Тогота мне помочь, и лицо мое растянулось в столь зловещей улыбке, что старик побледнел и разом сник. – Кроме того, за городом, – тут я вновь полез в карман куртки, достал карту, развернул и сунул ее в нос старику, ткнув в маленький красный крестик, – еще парочка обгорелых трупов. В общем, сделайте все, как надо. Да, вот еще деньги. По тысяче двести за пригородный выезд.

      Положив деньги поверх карты, я встал.

      – Надеюсь, вы все сделаете правильно, и мне не придется вновь заходить к вам.

      На какое-то мгновение я снова захлестнул колдовскую удавку на шее старика, но тут же убрал ее. Мясник должен помнить: он под контролем, в любой момент я могу затянуть узел. Я повернулся и не спеша прошел мимо оторопевшего головореза, громко хлопнув металлической дверью, разделяющей контейнеры.

* * *

      На обратном пути меня ждала засада.

      Мой дом, впрочем, как и другие многоквартирные строения брежневских времен, обладал повышенно уродливой конструкцией и планировкой. Это сейчас стали строить новые дома с учетом потребностей граждан, а тогда… Хотя каждый и так знает.

      Сама парадная некогда была застекленной, но нижние два метра из пятиметрового стеклянного покрытия давным-давно заколотили досками – ни у одной жилконторы не хватит денег еженедельно менять выбитые стекла. Из-за этого в огромной квадратной зале холла, выкрашенной каким-то умельцем в бурые тона, царил полумрак. Тускло отсвечивали искореженные металлические почтовые ящики. Где-то впереди неясной тенью маячила лестница, ведущая к лифту. Вот такая чудная парадная. Естественно, ни одна лампочка не горела.

      От Мясника я возвращался довольный собой. Никогда бы не поверил, что у меня все так лихо получится.

      Однако когда я оказался посреди темного холла, собственной парадной, голос Тогота отрезвил меня.

      – Стой! – я замер с поднято�