Солнечная богиня. Татьяна Тронина

подруга.

      – Не знаю. Может быть. Вот кого я действительно боюсь… – шепотом призналась Оля.

      – Брось! Он же совсем старик! Руина… Сколько ему?

      – Восемьдесят два года.

      – Наверняка он давно в маразме!

      – Нет, мне Кеша о нем много рассказывал – старик еще о-го-го! До сих пор пишет книги, делами всякими занимается…

      – Он богат? – шепотом спросила Римма.

      – Очень. Когда Союз писателей развалился (а он там был кем-то одним из главных), то многое к своим рукам прибрал – ну, то, что раньше принадлежало его ведомству. Ресторан, особняк какой-то старинный, еще что-то… Теперь все сдает в аренду. Потом, у него есть собственные виноградники в Алазанской долине – кстати, очень выгодное вложение капиталов.

      – Виноградники? – с сомнением переспросила Римма.

      – Ну да! Настоящее вино – оно же на вес золота.

      – М-да…

      – Еще у него акции, ценные бумаги. Дом еще, то есть вилла, где-то на Лазурном Берегу. Счет в каком-то известном швейцарском банке. Мне Викентий про это рассказывал. Да, чуть не забыла! – спохватилась Оля. – Ему же до сих пор огромные гонорары платят и у нас, и на Западе.

      – Сумел перестроиться старик, – кивнула Римма. – Раньше советский строй восхвалял, теперь всякие политические разоблачения делает…

      – Кажется, он до сих пор машину сам водит, – добавила Оля. – У него джип.

      – Нехило… – завороженно протянула Римма. – Если он помрет, то все это достанется тебе?

      – Да почему же мне? – засмеялась Оля.

      – Ну как же, ты будешь женой Викентия, а Викентий – его единственный внук! Сын-то помер…

      – У Степана Андреевича есть еще один сын. Правда, они разругались лет двадцать назад в пух и прах!

      – Если разругались, то он ему ничего не оставит! Я же говорю, ты будешь настоящей новой русской! – с энтузиазмом воскликнула Римма. – Старик наверняка отписал все наследство внуку.

      – Он не родной внук.

      – Да-а? – разочарованно протянула Римма.

      – Старший сын Степана Андреевича, Георгий Степанович, женился на Эмме Петровне, а у Эммы Петровны уже был Викентий – от первого брака. Георгий Степанович его усыновил, дал свою фамилию.

      – Усыновил? Официально? – Римма наморщила лоб. – Усыновленные дети, между прочим, приравниваются к родным. У них те же самые права, насколько я помню Гражданский кодекс… Все равно твоему Кеше все достанется! – Римма счастливо засмеялась.

      – Но есть еще племянники, кажется… – вспомнила Оля. – У Кеши есть двоюродный брат, Иван.

      – Это уже вторая очередь наследования, – веско произнесла Римма. – Или даже третья, не помню точно.

      – Как мне все это надоело! – с досадой воскликнула Оля. – Вот и Кеша с Эммой Петровной постоянно этот вопрос мусолят – по закону или по завещанию наследство будут делить…

      – А разве ты не хочешь быть богатой?

      – Хочу.

      – Так в чем же дело?

      – Не знаю, – пожала плечами Оля. – Пускай сами разбираются, я в их семейные дела не собираюсь лезть. Что будет, то будет… И вообще Викентий