Чернокнижник. Ученик колдуна. Юрий Корчевский

ты, нетерпеливый какой! Мне вот обращаться приходилось в филина, в нежить, в пса шелудивого и даже ель.

      – Зачем?

      – Опосля расскажу-поведаю. Время еще не пришло. Так вот. Для начала ты представить должен, в кого обратиться хочешь. Только в нечисть не смей никогда. У них свои законы. Мыслю я – назад обернуться не сможешь. Так что не помышляй даже.

      – Уяснил уже.

      – Заговор для обращения запоминай. Но перед словами сими ты должен пару глотков отвара выпить. Отвар заранее готовь, хранится долго. Щепотку сушеной адамовой головы, щепотку плакун-травы и столько же полыни. Залил водой, довел до кипения. Как вспенится, дунь и скажи трижды: «По моему велению силой рода стань волшбою». Склянку или горшочек с собой носи. Ты же не знаешь, когда пригодится может.

      – Запомнил.

      – А теперь сам заговор, понятно – для обращения. Запоминай: «Силой Вещего облик приму гада ползучего, зверя могучего, птицы парящей, твари вонючей. До заката солнца. Гой!» И крутанись на левой ноге.

      – А дальше-то что?

      – В зверя обратишься али в нежить, что удумал.

      – Повторить слова можно?

      – Хоть десять раз. Ты же отвар не пил, не будет ничего.

      – А ты летал?

      – Филином оборачивался.

      – Почему именно им?

      – Слабая птица филина убоится. Сильная, вроде сокола или орла, связываться не станет. Филин за себя постоять может. Кречет выберет жертву послабее – голубя или воробья, на худой конец зайчишку. Ты когда-нибудь филина видел?

      – Не. Слышал только, как в лесу ухает, пугает.

      – Глаз у филина острый. С вышины, хоть высоко не поднимается – не орел все же, ночная птица, мышь-полевку видит.

      – Соколом лучше!

      – Люди на них охотятся, силки ставят. Чтобы приручить. Сокол, он и волка в степи догнать может и одолеть.

      – Летать, как птица, учиться надо? Птенцы не сразу могут.

      – Так и ты не птенец. Обратился и полетел. Все само получится. На первых порах не так ладно, но поймешь быстро.

      – Хочу в филина обратиться, как ты.

      – За землей в полете поглядывать надо.

      – Зачем?

      – Людишки разные есть. Другой от нечего делать стрелу пустит, особливо басурмане. Вроде ловкость свою да умение перед другими показать. Как увидишь их, держись немного в стороне. Бесовское племя!

      – А тяжесть какую-нибудь поднять в воздух можешь?

      – Ты видел когда-нибудь, чтобы птицы мешки таскали? Вот то-то и оно. Веточку для гнезда, орех, червячка. Ну, ежели филин – мышь в гнездо, птенцов накормить желторотых.

      – Да, целый мир. Среди нас, смертных, и по соседству.

      За учебой да бытовыми делами зима прошла. День удлинился, снег просел, ноздреватым сделался. В полдень с веток деревьев капель началась. Сначала снег на верхушках деревьев потаял, потом и нижние ветви освободились. Воздух весной запах, птицы голоса подавать стали, лес понемногу отходил от зимней спячки, просыпался к жизни. В деревни через реку по льду ходить опасно стало, на льду промоины появились, особенно