Засуха. Джейн Харпер

как же нам все это ему сообщить? Но потом – телефон все не отвечает, и машины его тоже нет, и домой он не приехал, и вдруг замечаешь, что настроение начинает меняться.

      – А что Люк должен был делать в тот день?

      – Пара ребят из местной волонтерской команды спасателей знали о том, что он договорился с другом пострелять кроликов у него на ферме после обеда. Парень по имени Джейми Салливан. Кто-то позвонил ему, и Салливан все подтвердил, но сказал, что Люк уже два часа, как от него уехал.

      Они подошли к входной двери, и Рако достал связку ключей.

      – Люк до сих пор никак не проявлялся, и телефон у него не отвечал, так что мы вызвали еще людей на подмогу из команды волонтеров. Поставили их в пары с полицейскими, отправили на поиски. Кошмарные были два часа. Невооруженные люди прочесывали поля и буш, не зная, что они там найдут. Мертвого Люка? Живого? И ни малейшего понятия, в каком он будет состоянии. Все мы дергались, а вдруг он забился куда-нибудь с ружьем и самоубийственными намерениями. В конце концов, один из волонтеров наткнулся на его пикап, скорее по чистой случайности, чем почему-либо еще. Машина была припаркована на какой-то богом забытой поляне километра за три отсюда. Беспокоиться, как выяснилось, было нечего. Люк лежал в кузове мертвый, и большая часть лица у него отсутствовала. И его собственное ружье, – зарегистрированное, все по закону – было у него в руках.

      Рако отпер и толчком открыл дверь.

      – Так что, казалось, вот и все. Дело ясное. Комар носа не подточит. А вот здесь – он отступил в сторону, чтобы Фальку видна была узкая длинная прихожая, – начинаются странности.

      В прихожей было душно и пахло хлоркой. Боковой столик, заваленный счетами, ручками и прочей домашней мелочью, косо стоял у дальней стены, сдвинутый со своего законного места. Выложенный плиткой пол сиял страшной чистотой. Вся прихожая была отскоблена добела.

      – Ребята из уборочной службы хорошо поработали, так что никаких неприятных сюрпризов, – сказал Рако. – Ковер в комнате мальчика им спасти не удалось. Не то чтобы кто-то об этом жалел.

      Стены были увешаны семейными фотографиями. Многие были странно знакомыми, и Фальк вдруг осознал, что уже видел их во время поминальной службы. Все вместе производило впечатление гротескной пародии на тот уютный семейный дом, который он когда-то знал.

      – Тело Карен нашли прямо здесь, в прихожей, – сказал Рако. – Дверь была распахнута, так что курьер увидал ее сразу.

      – Она что, бежала к двери? – Фальк попытался представить, как Люк гонится за женой по всему дому.

      – Представь себе, нет. Она шла ее отпирать. В нее выстрелили с порога. Это ясно было по положению тела. Но скажи-ка мне вот что: когда ты приходишь вечером домой, ты что, звонишь в дверь, чтобы жена открыла?

      – Я не женат, – отвечал Фальк.

      – Ну, а я женат. И можешь звать меня чересчур продвинутым, но у меня от дома есть собственный ключ.

      Фальк задумался.

      – Может, он хотел застать ее врасплох? – сказал он, проигрывая в голове этот