Убийство на экзамене. Ирина Градова

и упал. Раздался отборный мат. Растолкав беснующихся учеников, я наконец-то дошла до учительской.

      – …Но я не промах! – раздался голос новенькой учительницы начальных классов, которая пришла в нашу школу всего месяц назад. Звали ее Марина Павловна. Она была миниатюрная, как зарплата, отчего со спины ее часто путали с ученицами.

      – Что же вы сделали? – заинтересованно спросили остальные присутствующие.

      – Я вцепилась в какого-то ребенка, поэтому меня не выкинули! – гордо закончила она, воинственно взмахнув тонкими руками.

      – Это вы хорошо сообразили, – похвалила ее бывшая завуч.

      – А меня не выкинут – я толстая! – обрадовалась вторая бывшая завуч. – Марина Павловна, вы худенькая, вам надо поправиться, тогда вас не сбросят. Купите пирожков ради собственной безопасности.

      – Что случилось? – спросила я. Разговор про пирожки и безопасность был совершенно непонятным.

      – Меня чуть не выкинули с лестницы, – заявила Марина Павловна, закутываясь плотнее в невероятно цветастую шаль. – Правда, он потом уже у директора сказал, что принял меня за ученицу начальных классов, потому и пытался выбросить.

      – Зачем?

      – Потому что думал, что я ученица. Опять не понимаешь? Так, рассказываю с самого начала. Это все было очень неожиданно. Иду я вниз по лестнице, чувствую, в меня чьи-то руки вцепились, и пытаются вышвырнуть с лестницы. Но я не промах! Сама вцепилась в какого-то ребенка, нас двоих он уже не выкинул!

      – Кто?

      – Какой-то старшеклассник. Может, знаешь, высокий такой, бородатый, с пропитой рожей тридцатилетнего мужика.

      – Знаю. Он из девятого «Б». Единственный алкаш в своем классе.

      – Оно и видно.

      – Остальные наркоманы…

      – Я его потащила к директору, – продолжила Марина Павловна.

      – И что ему будет?

      – Ничего, наверное. Он же вреда мне не причинил, состава преступления нет, значит, уже к вечеру обо всем забудет. А я буду ждать новых покушений.

      – Быстро же вы адаптировались. И как увлекательно вы рассказываете о попытках убийства, – одобрила ее химичка.

      – Да, у нас надо быть всегда готовыми к стычкам, – обреченно пробормотала учительница истории Дарья Геннадьевна.

      – Не ходите по школе в одиночку, – посоветовала химичка.

      – После такого стресса вам надо отдохнуть, – сказала я. – Сходите на вольные хлеба.

      Вольными хлебами у нас называлось бесплатное нелегальное кормление учителей в столовой. Главным фактором была конспирация. Нужно было есть максимально быстро и максимально незаметно, желательно, в подсобке кухонного персонала или под столом. Чтобы директор не увидел.

      – Хорошая мысль. Но сегодня директор злой, так что вряд ли поесть удастся.

      Конечно, мы могли покупать обеды за деньги, но даром было экстремальнее и вкуснее. Кстати об экстриме:

      – Скажите, куда можно положить этот мяч? – спросила я, доставая из сумки полусдутый волейбольный мяч, которым девятый класс играл на уроке.

      – Засунь в дырку совятника, – посоветовала химичка, приглаживая свои густые черные волосы.

      Скворечники валялись у нас в учительской с начала моей работы. Один из птичьих домиков назывался совятником и имел размеры собачьей будки. Я попыталась просунуть мячик в отверстие, но не преуспела.

      – Положи вон на ту перевернутую парту, – сказала Марина Павловна. – Все равно его сопрут.

      Это правда. Из учительской воровали все. Даже один ботинок физички, стопку тетрадей учительницы русского и шарфик Дарьи Геннадьевны.

      Шли последние дни учебного года, ученики напоследок особо энергично изводили учителей, последние терпели, стиснув зубы, и мечтали о каникулах. Некоторые сознательные дети пытались исправить оценки. С этой целью меня позвал в коридор нервный мальчик из седьмого класса.

      – Лидия Викторовна!

      – Владимировна! Сколько можно?!

      – Я сделал задание! – радостно вскрикнул он и с размаху ткнул мне в лицо помятым листком. Я рефлекторно отшатнулась.

      – Не надо тыкать мне листом в глаз.

      – Я не в глаз тыкал, а в нос.

      Предполагается, что это должно меня задобрить.

      У меня из головы не уходили мысли о каске или бронежилете. Потому что у нас не общеобразовательное учреждение, а школа диверсантов. Мы, учителя, не прикладываем усилий для образования с террористическим уклоном, оно само как-то получается. Чего только со мной не случалось за недолгое время работы! Строго говоря, не только со мной, но и с другими учителями, особенно молодыми. К мелкому хамству мы давно привыкли, к угрозам тоже, а вот к попыткам столкнуть с лестницы – еще не успели. Скорее всего, это приходит с опытом.

      Как будто учебного года было недостаточно, нас вдобавок направили на экзамены. На них тоже постоянно что-то случается. Видимо, нас решили добить, чтобы повсеместно обновить педагогический