Мужской стриптиз. Наташа Королева

за моим номером, клиент должен был не просто изредка подпрыгивать, почесывая сонное брюшко. Он должен был непрерывно трястись, ронять мороженое на брюки и менять промокшие от пота носовые платки!..

      Но тебе не понравилось.

      – Кто этот парень… мужчина… такой… такой? – едва переведя дыхание после сальто, спросила я у сокурсниц.

      – Вон тот, длинноволосый, весь в белом, красивый? – мечтательно подхватили девчонки. – Это же Марк такой-то… председатель комиссии…

      – По телику показывали – он получил орден… этот, как его… «Служение отечеству»… Он собирает цирк украинский, в Монте-Карло повезет… Он продюсер, он даже в Москве всех знает…

      Какое мне было дело до Москвы?!

      …Ты простишь меня, Марк, за то, что я не помню все поминутно, как кинопленка? Народ клубился, источая счастливое безумие. Толчея, трезвое сумасшествие, возникающее только на выпускных экзаменах, когда хочется вцепиться в соседа, обнять всех и запрыгать.

      – О, милая девочка, – сказал ты своим вальяжным приятелям из комиссии. А те сразу задвигались и закивали в ответ, как плюшевые болванчики на лобовом стекле. – Пластичная, да… гибкая. Есть что-то, что-то есть. Но сам номер…

      Возможно, ты сказал не так, другими словами. Испорченный телефон времени сглаживает и обостряет, независимо от наших желаний. Но кое-что я знаю наверняка. Ты увидел восхитительный пластилин, податливый, фактурный материал, к которому так хочется приложить руки. Ты увидел теплое нечто на гончарном круге, готовое превратиться в очередной шедевр. Ты сразу отмел других, уже безысходно успешных, окостеневших в своих жанрах, нанизавшихся на твердые каркасы правил, застывших в правилах безопасности, в законах физики, в том, что мы называем «жестким стилем».

      – Да. Нет. – Ты небрежно задвинул антенну и тряхнул локонами. – Хорошо, взглянем еще раз. Возможно, я не успел все как следует оценить…

      В твои тридцать пять, Марк, иммунитет, как никогда, крепок. В мои восемнадцать – это нежный хитин, едва способный прикрыть обнаженное первое чувство.

      – Настюха, ты ему понравилась! А-балдеть! Нет, вы видели, как он на нее смотрел?

      – Да не смотрел он на меня!

      – Дурочка, мы слышали! Он сказал, что ему Павлик нравится, из коверных… Еще эти, близнецы, и ты. Он у Зинаиды спрашивал – где та девочка с велосипедом?

      – Он не мог спрашивать. Ему мой номер не понравился. И никому не понравился…