Большая книга одесского юмора (сборник). Роман Карцев

ничего, – говорит. – Отвечают, что в режиме выкручивания у нее может быть легкое подрагивание.

      – И это они называют «подрагивание»?! – кричу я, пытаясь оседлать взбесившийся агрегат. – Пусть приезжают немедленно, пока она на улицу не вырвалась! Там же дети малые, старики, еще зашибет кого-нибудь!..

      Приехали они, посмотрели.

      – Вы что, – говорят, – граждане?! Надо же было инструкцию прочитать! У этой машины при транспортировке барабан фиксируется четырьмя огромными хромированными болтами. Надо же было их выкрутить, прежде чем включать! Странно, что она вам тут вообще всю квартиру не развалила…

      Выкрутили они эти болты, уехали. Мы с женой загрузили в машину белье, включили, и она у нас с этим бельем все режимы прошла: и стирку, и полоскание, и выкручивание…

      – Ну как, – спрашиваю жену, – хорошо она стирает?

      – Отлично! – говорит жена. – Вот только белье почему-то как было грязное, так и осталось.

      – Все! – говорю я. – С меня достаточно. Звони им опять. Пусть приезжают – и забирают эту бракованную вещь!

      Она позвонила. Рассказала, как было дело, а они ей:

      – Пожалуйста. Мы, конечно, можем эту машину забрать и дать вам взамен какую-нибудь другую. Но только вы, когда надумаете стирать, попробуйте для начала запустить все-таки в машину воду!..

      Нет, что ни говори, а с техникой у меня явно не складывается. Причем даже с менее замысловатой, чем стиральная машина или, скажем, утюг.

      Однажды кусок обыкновенного крашеного железа величиной с ладонь чуть не довел меня до сумасшедшего дома. Рассказываю, как это было.

      Несколько лет назад сбылась наконец мечта советского автолюбителя. Купил я себе из последних сил подержанную иномарку. Приехал домой, поставил ее на стоянку. Обошел несколько раз, любовно поглаживая аппетитно-округлые формы, автоматически дернул лючок, прикрывающий крышку бензобака, – и обомлел. Лючок не открывался!

      «Все! – подумал я. – Значит, заклинило».

      Сел в автомобиль и поехал к знакомому автослесарю Вове.

      – А! – радостно закричал Вова, увидев мою машину. – Это ж другой разговор! Это – нормальная тачка! Писатель, – гордо отрекомендовал он меня своим напарникам. – Можно сказать, второй Лев Толстой. В том смысле, что тот всю свою жизнь босиком проходил, а этот на «Москвиче» проездил.

      Напарники уважительно заулыбались.

      – Ну что там у тебя? – спросил Вова.

      – Лючок не открывается, – сказал я.

      Вова потянул за лючок. Лючок открылся.

      – Странно… – удивился я. – А у меня почему-то не открывается. Вот посмотри…

      Я тоже потянул за лючок. Лючок открылся. Вова с напарниками удивленно пожали плечами.

      «И померещится же такое! – думал я, возвращаясь домой и ставя автомобиль на стоянку. – Видимо, перетрудился…»

      Я снова обошел свою машину и снова автоматически дернул за лючок. Лючок не открывался. Я потянул изо всех сил. Поддел какой-то железякой. Он держался как приваренный…

      – Да