Игра на выбывание. Дэн Ракульт

мало-помалу поправлялся и уже через день смог первый раз поесть, хотя из-за переломов и головокружения всё ещё не мог не только вставать, но и безболезненно шевелиться. Крильфира, чуть не потерявшая рассудок, когда окровавленного Гленуса привезли домой из оврага, теперь не могла нарадоваться и почти бессменно дежурила у постели сына. Зато никто из селян, кроме знахарок и старосты, так и не зашёл проведать его.

      Когда Гленус немного окреп, Паврус попытался его расспросить о случившемся. Но тот молчал и избегал встречаться взглядом с отцом. Вообще он теперь был немногословным, хотя выглядел значительно лучше – отёки почти сошли, синяки уменьшились и стали бледнее, многочисленные царапины и ссадины больше не гноились и затянулись молодой кожицей. Только сломанные кости, перетянутые жгутами, не спешили срастаться, изводя парня ноющими, а порой и острыми болями.

      Гленус долго отмалчивался, прежде чем отец всё-таки уговорил его рассказать всё без утайки. Сам юноша, имея массу времени на мрачные размышления, чувствовал, что в душе у него будто что-то надорвалось. Нет, не воля, её эти подонки не смогли сломить, а что-то хорошее и светлое. Наверное, это была наивная детская вера в доброту и справедливость окружающих людей. И образовавшаяся на том месте пустота с каждым днём всё больше наполнялась чернильной тьмой злобы и жажды мести.

      Особенно Гленус не мог простить предательства своих друзей и Ютаны, так и не осмелившейся даже тайно навестить его. Конечно, никакой речи о любви к ней ни шло, да и сама девица ничего подобного не испытывала к Гленусу, но всё равно он ждал от неё хотя бы какого-то сочувствия и поддержки.

      Узнав наконец истину, Паврус сразу же потребовал от старосты созвать общедеревенский сход, чтобы судить виновных. И тут Джорус его вновь удивил, хоть и несильно. Он пошёл навстречу Паврусу и собрал людей на уже знакомом лугу. Однако мучителей Гленуса никто судить не стал. Селяне поругали их, построжились, сказали, что «так поступать нехорошо» и – всё, на этом сход завершился. Жестоко разочарованный Паврус в сердцах плюнул и решил дождаться приезда мага, надеясь, что хоть тогда ему удастся вернуть своей семье доброе имя и прежний правовой статус в деревне.

      Посланные в город охотники вернулись поздно вечером на девятый день. Вместе с ними прибыл и бородатый маг на сером жеребце. На этот раз их никто не встретил, и они подъехали прямо к дому старосты. Очевидно, заслышав их, тот сразу же выскочил из дома, держа в руках зажжённый фонарь.

      – Серебряный маг[10] Альтерус, из Гильдии Магов Банажа! – с достоинством представился чародей, ловко спешившись.

      – А-а… – растерялся начальник селения и неуклюже поклонился. – Джорус, староста деревни…

      Несмотря на уставший вид и запыленную одежду, волшебник выглядел очень представительно. Одетый в светло-коричневый дорожный костюм, сверкая серебряным Перстнем Мага[11] на пальце, он показался старосте весьма и весьма важной

10

Ранги чародеев (ранги присуждались в зависимости от степени владения магом преобладающей магической специализацией):

Ученик Магии (Младший и Старший). Получал мельхиоровый Пельт.

Подмастерье Магии (Младший и Старший). Получал мельхиоровый Пельт.

Серебряный Маг. Получал серебряный Пельт.

Золотой Маг. Получал золотой Пельт.

Берилловый Маг. Получал булатный Пельт.

Сапфировый Маг. Получал булатный Пельт.

Изумрудный Маг. Получал Пельт из Небесной стали.

Рубиновый Маг. Получал Пельт из Небесной стали.

Алмазный (Великий) Маг. Получал Пельт из Небесной стали.

11

Перстень (Печатка, Кольцо) Мага – разновидность Пельта, волшебный перстень любого дипломированного чародея, который он впервые получал при поступлении в то или иное учебное магическое учреждение и который, претерпевая эволюционные изменения в зависимости от рангового роста колдуна, оставался с ним на всю жизнь. Перстень прежде всего выполнял функции накопительного артефакта, терафима, позволяя магу навешивать на него различное количество всяческих заклинаний. Кроме этого, он носил информационные функции, сообщая окружающим следующие данные о своём владельце: ранг чаровника, принадлежность его к той или иной Школе магии, а также знак учебного заведения, где перстень был выдан и подвергался дальнейшим трансформациям. Если маг являлся Лордом, то форма платформы печатки была восьмигранной, а не прямоугольной, как у филляг, и имела крупный оттиск рунической буквы «Л». В зависимости от ранга чудодея на Пельт наносились те или иные рунические буквы, выдавленные в металле и выложенные крошечными Адильярами. В свою очередь, размер этих камней полностью соответствовал большему или меньшему развитию у волшебника той или иной Школы магии. Принадлежность к Стихийным Школам выделялась следующим образом: Огонь символизировался рубином, Воздух – сапфиром, Вода – голубым аквамарином, Земля – жёлтым топазом. Принадлежность к другим Разделам отмечалась по тому же принципу: Белая магия – бесцветный бриллиант, магия Природы – изумруд, магия Любви – розовый гранат, магия Иллюзий – солнечный камень, магия Трансформаций – аметист, магия Материализации – лунный камень. Также чародеи использовали свои Пельты в качестве Пельсов, т. е. как личные печати. После гибели владельца Перстень Мага обычно сразу разрушался, не оставляя после себя никаких следов.