Однажды в Одессе. Ирина Туманова

бы одним глазком посмотреть какая она, – мечтательно закатывая глаза, попросила Оля.

      Почэму одным, а? Что со вторым? Слющай, не щюти так, э-э-э, – от избытка хорошего настроения Света перешла на кавказский акцент.

      Некоторое время они глупо хихикали и перемигивались, потом вновь вернулись к обсуждению. Ольгу было не унять:

      Хочу на Ланжерон, хочу пересчитать ступени Потёмкинской лестницы…

      Стоп, Оля! Мы за 7 дней всё не успеем. Не забудь, что надо ещё искупаться в море, и ни раз! Еще позагорать! А ещё поесть, как минимум три раза в день, и поспать, один раз, но не меньше 5 часов.

      Да, времени у нас преступно мало… Кстати, Свет, а ты знаешь, что слово «стоп» в Одессе ругательное, если его прочитать задом наперёд?

      Ох уж, эта мне Одесса! Сюрпризы на каждом шагу.

      Ну, ладно, стоп так стоп. По ходу, если будем успевать – допишем. А сейчас – по коням.

      Ну так поскакали же, время не ждет!

      Застоявшиеся кони-ноги весёлым галопом понесли их в сторону жёлто-песчаного пляжа.

      Послеобеденное солнце, не жгло и не кусалось, а лишь приятно согревало, размягчая тело и душу.

      Ольга лежала на морском берегу и тихо таяла от радости, непонятной, не воплощенной в какие-то конкретные образы, отчего становилась та радость еще таинственней и волновала ещё сильней.

      Море катило волну за волной, напевая вечную песню прибоя. Натурам мечтательным хотелось подхватить морское пение, слиться с волной, вырваться из монотонных дремотных будней, став, хотя бы на время, свободными, быстрыми как ветер морской. Еще хотелось тем натурам полететь навстречу волне, врезаться в поднявшийся гребень и опуститься на дно, в вечные сумерки, пронзённые редкими стрелами солнечных лучей. А потом стремительно вырываться из подводного царства, взлетая птицей над синей волной.

      Море, голубое и хрустальное, как мечта, манило в свои объятия красиво и ненавязчиво. Оля не стала бороться с его чарами и пошла к воде. Но не для того, чтобы искупаться, как это делали обычные граждане-реалисты и пессимисты, ответственные работники и озабоченные мамаши с непоседливыми детьми. Оля шла, чтобы раствориться в стихии древних солёных вод и гармонично влиться в семью обитателей моря.

      Процесс вливания нарушил тщедушный молодой человек:

      – Девушка, а можно с вами познакомиться? – начал он довольно тривиально.

      – Попробуй, – сухо разрешила Ольга, еще не забывшая прошлого пляжного знакомства.

      Но на этот раз девчонки не пойдут с пляжа прямиком в постель. Не потому, что стали серьезней, а потому что внешность парнишки тянула лишь на скромную роль гида, но никак ни скороспелого любовника. Но так как поклон памятнику Ришелье подруги считали делом почти интимным, не терпящим чужих глаз, то решили посетить с гидом третий пункт культурной программы, т. е. легендарный бар «Гамбринус».

      Полуподвальное помещение с длинными деревянными столами и лавками, залитое густым сизым туманом не очень понравилось малопьющей и совсем не курящей Ольге. Она ждала чего-то другого, не понимая конкретно чего, но