Максим. Леонида Подвойская

ди моих персонажей каких-либо прототипов.

      Описанные в книге события также далеко не всегда и совсем не во всем соответствуют произошедшим в действительности. Например, мой первый роман писался по «горячим следам», важные сведения собирались по крупицам. Вы сами, наверное, помните, как странно преподносились нам и факты исцелений, и необъяснимые случаи «внесудебных» расправ над некоторыми представителями криминального мира. Мои знакомые из силовых ведомств первыми шепнули мне о невероятном – появлении подростков с паранормальными способностями. Затем мне несказанно повезло: я познакомилась с людьми, знавшими этих подростков – Максима и Алёну. Их историю я и предлагаю Вашему вниманию, уважаемый читатель.

      Кто они? Результат эволюции или очередных экспериментов? Людены из миров Стругацких? Почему появились здесь и сейчас? А может быть, они – следствие цепной реакции при критической массе зла? Я намеренно не раскрываю этот важный вопрос, так как точных ответов пока нет. Слишком много слухов и домыслов. Слишком мало фактов. И пока мы не узнали всей правды, мои герои будут жить в очень похожем на наш, но все-таки своем мире.

      Я с благодарностью приму от Вас любую информацию, если Вы тоже были участником или свидетелем тех нашумевших событий. Особенно признательна буду за любые сведения о дальнейшей судьбе моих главных героев – Максима и Алёны.

      Глава 1

      Максим пришел в себя, словно проснулся после тяжелого, изнурительного сна. С удивлением посмотрел на плохо окрашенные стены, на забинтованного подростка, лежащего на железной койке, и догадался, что находится в больнице. Не понял только – почему. На всякий случай очень осторожно пошевелил руками и ногами – убедился, что ничего не болит. Резко сев, посмотрел в высокое окно. Лучи весеннего солнца, струившиеся в палату, ослепили его. Макс зажмурился, с удовольствием наслаждаясь этим теплом. Его пробуждение не осталось незамеченным. В палату впорхнула втиснутая в белый халатик тетка (практикантке мединститута было всего-то двадцать два, но пятнадцатилетним такой возраст кажется едва ли не близким к старости).

      – Ляг-ляг! Тебе еще нельзя вставать и делать резкие движения. Сейчас врача позову, – затараторила она, пытаясь теплыми полными руками уложить больного в постель.

      – А что со мной? – настороженно поинтересовался Макс.

      – Сейчас-сейчас, доктор все расскажет, – и, продолжая тараторить, медсестра помчалась в коридор.

      В ожидании врача Макс повернулся на бок и, рассматривая палату, тщетно пытался вспомнить, что же с ним произошло. Две больничные койки пустовали, на третьей неподвижно лежал ранее замеченный пацан с перебинтованной головой. Пощупав свою, Максим убедился в отсутствии бинтов, шишек или шрамов. Непонимающе пожав плечами, он уставился в окно. Ветви каштанов уже выпустили робкие листочки.

      – Вот это да! – ахнул он. – Сколько же я здесь? Тогда только каникулы начинались. Или листва рано поперла, или я здесь долго лежу. Но почему?

      Раздумья прервал вошедший в палату солидный толстый доктор. Увидев недоуменный, но ясный, осознанный взгляд подростка, он по-доброму улыбнулся.

      – Ну-с, молодой человек, как самочувствие?

      – Нормально, – односложно ответил пациент.

      – Это хорошо, что нормально. Где болит?

      – Нигде, – пожал плечами больной.

      Несмотря на то, что внешность и поведение врача располагали, подросток отвечал односложно, тем тоном, каким и разговаривают со взрослыми ребята его возраста.

      – Так уж и нигде? Голова болит? Кружится? Тошнит? – последовало еще несколько вопросов, затем просьб вытянуть руки, достать кончик носа, посмотреть вправо-влево на докторский молоточек.

      – Ну, молодцом, молодцом. Значит, дело на поправку, – заключил, наконец, эскулап. – Но пока ты не усердствуй. Без нужды не вставай, резких движений не делай и ни о чем неприятном не думай.

      – Я хочу понять, почему я здесь?

      – Но, может, сначала ты скажешь, что с тобой случилось?

      – Не знаю!

      – А что помнишь?

      – Ничего. Нет… помню, что каникулы начались. А потом… не знаю…

      – Ну вот, сам видишь: амнезия, то есть потеря памяти, которая наблюдается после травм или при тяжелом стрессе. Кстати, когда тебя последний раз били по голове?

      – Неделю назад, – быстро ответил подросток. – То есть, за неделю до каникул.

      – Что, подрались? – сочувственно понизил тон доктор.

      – Да нет, на тренировке.

      – Ах да, твой отец говорил, что ты боксируешь. Наверное, это немодно уже.

      – Не боксирую, только тренируюсь.

      – Но по голове уже получаешь?

      – А как же, – с готовностью отозвался больной. – В конце тренировки пробуем. Порой и перепадает. Но не сильно.

      – Так вот, сынок, ты получил сотрясение либо на тренировке и сам того не заметил, либо тебя что-то очень сильно напугало. Во всяком случае, ты был доставлен к нам без сознания и пробыл в таком состоянии