Мальчик из будущего. Владимир Поселягин

в нашей «казарме», оказавшейся читальным залом, или нечто подобным, и заперла дверь.

      – Мне уже раздеваться? – завлекающим голосом спросил я.

      Та густо покраснела и немного резко ответила, явно пытаясь меня осадить:

      – Не думай тут о себе, наглый мальчишка. Я тебя для другого позвала, хочу знать, что за фрукт оказался в подчинённом мне отряде.

      – Очень сладкий фрукт. Поверь, сорвёшь – не пожалеешь.

      – Может, хватит? – устало спросила она.

      – Ну ладно, – уже спокойным голосом ответил я. – Что хотели? Только давайте быстрее, а то мне сейчас там гитару поломают. Вон, уже кто-то тренькать пытается.

      – Мне нужно знать, что ты умеешь? В чём я на тебя, как на пионера, могу положиться?

      – Хороший пловец, так что, если за кем на пляже нужно присмотреть, например, за малышнёй, обращаетесь спокойно. Разнять драчунов – тоже без проблем. Люблю боксировать. Если нужно отбить соперницу от любимого мужчины – тоже без проблем. Это так, мало ли такая услуга пригодится вам лично. Вожу машину, но не очень хорошо, показали, дали покататься, однако практики не хватает. Бегаю хорошо, но это вы уже слышали. Рисую так себе, не дано мне это, но писать умею красивым почерком. Вроде всё. Если что не упомянул, скажите.

      – Гитара?

      – Владею неплохо, голос есть, как мне говорили. Тоже можно использовать, репертуар большой.

      – Хорошо. Теперь давай я тебе расскажу распорядок в отряде. Что можно и что нельзя.

      Выслушав, иногда кивая, я, когда вожатая закончила, поднял руку:

      – Хотелось бы сразу сообщить. Скорее всего, ночевать в отряде я буду редко.

      – Почему?

      Встав, я подошёл к девице и, ткнув ей пальцем в ложбинку между грудей, достаточно серьёзно и жёстко сказал:

      – Видите ли, э-э-э… А как вас зовут? Так вот, Евгения Павловна, я уже состоялся как мужчина, и женщина у меня была. Мне понравилось, и останавливаться я не хочу. Дрочить под одеялом – это не моё, поэтому, если не найду партнёршу в лагере, поищу в деревне. Там, я уверен, сговорюсь, поэтому и сообщаю: меня ночами может не быть. Не смотрите на меня так и не краснейте, поймите, это всего лишь физиологический процесс, такой же естественный, как справлять нужду, и даже полезный для здоровья. Хотя в СССР секса нет, у меня он есть, и бросать я это дело не собираюсь. Ни-ког-да. Надеюсь, понятно расставил акценты?

      – Более чем, – оттолкнув мою руку, пыхтя, ответила красная, как варёный рак, вожатая. Не зная, что мне сказать, она буркнула первое, что пришло на ум: – Узнаю, что не ночевал в отряде, сообщу Евгению Олеговичу, нашему директору.

      – Да мне без разницы.

      Девушка выпустила меня в общую комнату. Судя по хихиканью вокруг, её вид никого не обманул. Заметив, что моей гитары на стене нет, я грозно взглядом обвёл всех присутствующих и прямо спросил:

      – Кто взял мою гитару без спроса?

      – Старшие мальца прислали за ней, – ответил один из парней.

      Ему было по виду, как мне, да и большинству столько