Жемчуг богов. Сергей Юрьев

тоже здесь, и он хотел встретиться с тобой.

      – Но…

      – Здесь мы все равны перед радостью. Знаешь, почему нельзя называть это счастьем?

      – ?

      – Счастье – не то, чем можно делиться, а радость – достояние каждого, кто к ней прикоснулся.

      Лола поднялась с лужайки, поросшей густой мягкой травой, одернула юбочку, больше похожую на набедренную повязку, и приветливо улыбнулась. А потом они взялись за руки и шагнули сквозь стену искрящегося теплого густого тумана, за которой обнаружился роскошный парк, поднимавшийся вдоль широкой парадной лестницы к белостенному замку, окруженному дубовой рощей.

      – Нам туда? – спросила Роза, указывая рукой на замок.

      – Нет. Они скоро будут здесь. И не смущайся. Здесь все равны перед радостью…

      17 августа, 17 ч. 10 мин.

      Маленькая сухая старушка в белом халате держала Розу за руку, пока та едва заметно кивнула на прощанье, одарив окружающих улыбкой, которая казалась ей обворожительной.

      – До встречи, Роза, – сказал президент.

      – Я надеюсь, вы навестите меня в Хрустальном замке… Сегодня, – отозвалась Роза.

      – Непременно.

      – В полночь.

      – Непременно.

      Старушка увела улыбающуюся Розу в боковую дверь, со скрипом закрыв ее за собой. Под белым пластиковым потолком вспыхнули приглушенные до сих пор светильники, а из-за ширмы выглянул Вико.

      – Я предупреждал, что сегодня для инспекции лучше было выбрать другой объект. И вообще, не дело президента заниматься такой ерундой.

      – Ты слишком настойчиво сопротивлялся, тем и накликал меня именно сюда. А если вспомнить твою утреннюю выходку…

      – Кстати, операция прошла идеально. Благодарный народ Бандоро-Ико уже встречает своих освободителей от кровавой диктатуры. Даже стрелять не пришлось. Гардарика и Хунну уже прислали ноты протеста, но мы позволим себе на это наплевать…

      – Это я уже слышал. Вернемся к тем бесчеловечным экспериментам, которые вы тут проводите.

      – Бесчеловечно подобных экспериментов не проводить. Это – во-первых. А во-вторых, методика коррекции личности уже вышла из стадии эксперимента, и теперь на очереди ее практическое применение. Безопасность требует жертв, но в данном случае не страдает никто: здесь самые несчастные обретают радость и смысл жизни, самые никчемные становятся незаменимыми.

      – Но можно же использовать преступников или, скажем, добровольцев.

      – Сюда еще никого не приводили под конвоем. Люди даже платят за то, чтобы здесь оказаться.

      – Конечно! Ваш Департамент своего не упустит…

      – Не наш, а ваш! В конце концов, по Конституции, куратор Департамента – сам президент.

      – А мне кто-нибудь объяснит, зачем это вообще надо?!

      – Доктор Лола Гобит объяснит.

      Тут же дверь снова скрипнула, и вошла давешняя старушка в белом халате, посмотрела на высоких гостей, и во взгляде ее мелькнуло удивление, что они до сих пор не ушли. Видимо, правду говорят, что большие