Непробиваемые. Истории о лучших вратарях мира. Джонатан Уилсон

показывает Морис Марплс в своей истории футбола, существует бесчисленное количество примеров обществ, в которых существовали поверья о том, что хороший урожай культур напрямую зависит от бережного и толкового распоряжения символическим мячом.

      Большинство антропологов сходится во мнении, что футбол, как и большинство других видов спорта, начинался как квазирелигиозный обряд.

      И. К. Чемберс рассказывает о немного видоизмененном варианте обряда в своей книге The Medieval Stage, утверждая, что мяч символизирует не солнце, но голову принесенного в жертву зверя. Так или иначе, для вратаря последствия остаются прежними. Если футбол являет собой сложный обряд во славу плодородия, при котором служение богам осуществляется заталкиванием мяча в некий священный ориентир – посредством забитого гола, – тогда логично будет предположить, что роль голкипера – который появился, разумеется, гораздо позже, – является отклонением от нормы; он был человеком, чьей задачей было помешать обряду свершиться, помешать символическому солнцу завершить свое путешествие. Если знание об этих первобытных обрядах укоренилось в глубине самой сути игры, тогда голкипер являет собой своего рода барьер, он играет роль разрушителя урожаев, человека, приносящего голод.

      Такова одна из причин, почему фигура голкипера должна вызывать чувство дискомфорта и тревоги, но ее корни уходят так далеко в прошлое игры, что понимаются нами, если вообще понимаются, только на уровне подсознания. Есть и, разумеется, куда более очевидная нелогичность в роли вратаря, которая заключается в том, что у него меньше всего работы тогда, когда его команда на высоте, а лучшие свои матчи он проводит только тогда, когда у остальных игроков его команды неудачный день. Он как спасатель на берегу или пожарный, его следует благодарить в трудные времена, даже если все окружающие в этот момент задаются вопросом: а с чего вдруг наступили эти трудные времена?

      Вероятно, Тед Дитчберн, бывший голкипер «Тоттенхэма», лучше всех уловил и запечатлел это неизменное пренебрежение к вратарям в своей почти что элегической статье для сборника 1951 года My Greatest Game. «Я перейду к эпизодам, когда голкипер может по-настоящему блистать», – писал он.

      «К сожалению для твоей команды, такие эпизоды обычно имеют место, когда у твоей команды плохой матч, отчего у тебя появляется много работы. Ни один вратарь не может по-настоящему размяться до тех пор, пока его не начнут как следует загружать. Один или два удачных сейва за матч – привычное дело для вратарей, но для того, чтобы выдать такое шоу, что толпа начнет реветь и бесноваться, бедный вратарь должен отразить целый град ударов и совладать с настоящим торнадо атак соперника. Это очень грустное положение дел, должен я признать, ибо оно предполагает, что ты не сможешь блеснуть, пока твою команду не перебе́гают; и хотя есть шанс закончить матч победителем после того, как ты выдал блестящую игру, в большинстве случаев ты вынужден будешь мириться с поражением».

      Дитчберн,