Секс-пуля. Михаил Серегин

он сядет и уедет, а ты окажешься полной дурой... открыл дверцу... ему и осталось-то покидать пакеты на соседнее сиденье и уехать. Как же быть-то, чего ж сказать? Будешь приставать, как обычная шлюха, он тебя отматерит, а то еще и на физиономии автограф поставит, своими быками пригрозит.

      Дарья пару раз просматривала журнал «За рулем», так, от нечего делать – у приятеля в машине валялись, она ждала в машине, пока он своей жене мозги пудрил. Запомнила она из всего этого одно слово «турбонаддув». Что это такое, она не знала, но термин классный – «турбо», да еще и «наддув». Это все равно, как «гиперсексуальность».

      Сделав три уверенных шага по направлению к машине, она встала по стойке «смирно» и громко спросила:

      – Турбонаддув есть?

      Хозяин машины явно не привык к тому, чтобы с ним пытались заговорить на улице, у него же не раздолбанная «БМВ» в конце концов, или еще там какая рухлядь.

      Посмотрев на Дарью поверх очков, нет, очков не было, просто взгляд был такой: чуть приподнял густые брови и как-то исподлобья уставился. Хотелось брякнуть: «Чего пялишься, девки никогда не видел?» – но вместо этого она продолжала стоять и ждать, что он ей на это скажет.

      А если уедет, так пусть едет, мало, что ли, в Саратове мужиков с деньгами, она себе еще кого-нибудь снимет.

      – Есть, – ответил лысый в куртке. Еще мгновение, и он хлопнул бы дверью, после чего пустил бы движок и укатил, но он вылез из своего дома на колесах и подошел к Даниловой. Посмотрел ей в глаза. Он показался ей маленьким, а на самом деле был одного с ней роста.

      Глаза у него темно-карие, почти черные, ни добрые, ни злые – пустые какие-то.

      – Как зовут? – спросил начальственным тоном, будто интересовался, за какой срок построили этот объект.

      – Даша, – пропищала Данилова. Строила из себя ну прямо-таки скромницу.

      – Мерзнешь?

      Дарья подумала, что у нее и на самом деле нос уже красный.

      – Немного. Холодно на улице.

      – Ты разбираешься в машинах?

      Она улыбнулась.

      – Немного.

      – Видать, мозги у тебя действительно застыли, твердишь одно и тоже: «немного», «немного». Не против, если я тебя обогрею?

      Вообще-то прямо вот так она не желала, то есть она об этом даже и не думала, то есть не мечтала, ой, аж сердечко зашлось!

      Скромной девушке не полагается отвечать на такие вопросы. А он уже за ручку берет и ведет к своему навороченному джипу.

      «Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно».

      Душа у Дарьи пела, а уж когда она опустилась в кожаное кресло, жизнь сразу представилась ей в розовом свете.

      – Меня звать Антон Ильич, – представился мужчина. – Или Антон, если угодно. Кушать хочешь?

      Хотела ли она кушать? Да, конечно! Елки-палки. Вези давай скорее в кабак, да подороже, чего спрашиваешь?

      – Не знаю, – Дада скромненько пожала плечами.

      – Хочешь. Бледна, худа и заторможена. Сейчас поедем набивать животы.

      Она так язык и проглотила.

      «Кто из нас „тормоз“,