Герои подводного фронта. Они топили корабли кригсмарине. Мирослав Морозов

и своего сына от первого брака – всю войну он прожил в Москве в семье родителей Августиновича.

      И все-таки, несмотря на свой большой боевой опыт и знания, наш герой тяготился службой на берегу. Его снова начало тянуть в море, к берегам противника. В декабре 1943-го Виноградова перевели в Москву на должность заместителя начальника Управления подводного плавания, но Августинович с ним не поехал. Вместо этого в марте 1944-го он второй раз за время своей службы становится командиром дивизиона подлодок – и не какого-нибудь, а именно того, куда входят подводные заградители – «катюши» и «ленинцы». К тому времени на многих из них сменились командиры, и, чтобы ввести их в строй, требовалось помимо учебы на берегу ходить с ними в море и практически учить, как ставить мины. Так между мартом и июнем 1944-го Михаил Петрович принял участие еще в четырех боевых походах в роли обеспечивающего – двух на Л-20, по одному на Л-22 и знаменитой краснознаменной К-21. В аттестации за 1944 год комбриг Колышкин указывал: «В море ведет себя смело и решительно, поставленную задачу добивается выполнить во что бы то ни стало. Не было случая, чтобы привозил [невыставленные] мины обратно с позиции… В море идет с удовольствием, море любит, морские качества хорошие. Северный театр знает хорошо. В должности комдива обучил и вывел в боевой поход 2-х молодых командиров подводных лодок… Требователен к личному составу, но недостаточно требователен к командирам лодок. Пользуется большим авторитетом у личного состава». Правда, сказать, что в походах 1944 года были одержаны новые победы, не получается. Немецкое командование к тому времени еще более усилило группировку своих надводных кораблей, наладило защиту коммуникаций, в результате чего все мины обнаруживались немцами раньше, чем на них успевали подорваться суда. Следует подчеркнуть, что на протяжении всей войны наш подводный флот пользовался минами устаревшей конструкции с контактными взрывателями, которые не имели эффективных противотральных устройств. С учетом этого каждый подрыв вражеского корабля мог рассматриваться как просчет противника или везение.

      Последнее, вне всякого сомнения, всегда сопутствовало Августиновичу – ведь за период войны он участвовал в 16 боевых походах, 12 минных постановках, двух высадках разведгрупп, провел в море 204 дня, что выводит его по данному показателю на девятое место среди всех командиров-подводников ВМФ СССР. О выдающихся боевых успехах его заградителя мы уже говорили. За все это время, за исключением единственного подрыва на мине, его корабль фактически не испытал на себе воздействия противника, да и в результате подрыва лодка получила минимальные повреждения. Ни один из членов экипажа кораблей, где старшим был Михаил Петрович, даже сколько-нибудь серьезно не пострадал, не говоря уже о том, чтобы был убит или тяжело ранен. Лишь единицы среди командиров могли похвастаться таким везением. К двум указанным ранее боевым наградам к концу войны на кителе нашего героя добавились ордена Нахимова и Отечественной