Любовники смерти. Джон Коннолли

понадобиться, и я ему все передам.

      Я стоял там, и коробки исчезли, растворились вместе с хламом, книгами и папками. Осталась только комната с серым ковром; белые стены с картинами и плакатами, шкаф с зеркалом, в котором я мог видеть свое отражение – отражение человека на пятом десятке с седеющими волосами и темными глазами; полки с книгами, заботливо расставленными по авторам; ночной столик с цифровым будильником, высшим достижением техники, показывающим 12:54.

      И из гаража позади дома донесся звук выстрела. Через окно я увидел бегущих людей…

      – Вы в порядке, мистер Паркер?

      Дьюранд тихонько коснулся моего локтя. Я пытался заговорить, но не мог.

      – Почему бы нам не спуститься? Я сварю вам чашечку кофе.

      И фигура в зеркале стала призраком мальчика, которым я был когда-то. Я выдерживал его взгляд, пока призрак не поблек и не исчез.

      Мы уселись на кухне, Эйза Дьюранд и я. Через окно я мог видеть рощицу серебристых берез, где когда-то был гараж. Дьюранд проследил за моим взглядом.

      – Я слышал о случившемся, – сказал он. – Это ужасно.

      Комната наполнилась ароматом дьюрандовского тушеного мяса. Пахло хорошо.

      – Да, ужасно.

      – Они снесли его, тот гараж.

      – Кто?

      – Харрингтоны. Соседи, мистер и миссис Розетти – они поселились, вероятно, года через два после вашего отъезда – рассказывали мне об этом.

      – Зачем они снесли его? – Но задавая этот вопрос, я уже знал ответ. Удивительно было как раз то, что он так долго простоял нетронутый.

      – Наверное, некоторые чувствовали, что в нем произошло что-то нехорошее, от этого оставалось эхо, – сказал Дьюранд. – Не знаю, правда ли. Я-то сам к таким вещам не чувствителен. Моя жена верит в ангелов, – он указал на крылатую фигурку в дымчатом одеянии, висевшую на крючке на кухонной двери, – вот только все ее ангелы напоминают фею Динь-Динь. Не думаю, что мы сможем отличить ангелов от фей.

      И все-таки ребята Харрингтонов не любили заходить в гараж. Самая младшая девочка говорила, что там плохо пахнет. А мать сказала миссис Розетти, что там пахло, как будто…

      Он замолчал и вздрогнул в третий раз. Это словно была его инстинктивная реакция, когда что-то его расстраивало.

      – Ничего, – сказал я. – Продолжайте, пожалуйста.

      – Она сказала, что пахнет так, как будто там выстрелили.

      Мы оба помолчали.

      – Зачем вы приехали сюда, мистер Паркер?

      – Сам точно не знаю. Наверное, у меня есть вопросы, на которые нужно получить ответ.

      – Знаете, на каком-то этапе жизни получаешь толчок пойти и раскопать прошлое, – сказал Дьюранд. – Перед смертью моей матери я усадил ее и заставил пройти по всей истории нашей семьи, по всему, что она помнила. Я хотел все это знать, наверное, чтобы понять, частью чего я являюсь, прежде чем все, кто может прояснить мне это, ушли навсегда. Это хорошо – знать, откуда пришел. Потом передашь это своим детям, и это поможет им не чувствовать себя брошенными на произвол судьбы, не такими одинокими… Но некоторые вещи лучше оставить в прошлом. О, я знаю,