Росаот. Владимир Третьяков

бы давно. Коротко и ясно, а то водит вокруг да около, как щенка вислоухого на поводке. Но кое какие моменты для меня остались неясными. А ситуация подсказывала, что из этого дела я могу поиметь некоторую выгоду.

      – Борис Васильевич, – сказал я, отстранено глядя в сторону. – Мне, конечно, весьма льстит та честь, которую вы мне оказываете, но считаю необходимым прямо здесь и сейчас обговорить некоторые детали не только этой миссии, но и дальнейшей своей работы.

      Камышев уставился на меня непонимающим взглядом, а я уже начал отыгрываться за свое недавнее поражение.

      – Я так понимаю, что согласно этому документу, – я кивнул на стол, где лежала бумага из управления, – мой теперешний статус несколько изменен и к обычным делам меня теперь подпускать не будут даже на пушечный выстрел?

      – Да, а ты не растолстеешь от такой синекуры!? – возмутился Камышев. – Ишь ты, каким важным сразу стал! Будешь работать в обычном режиме, и текучка не минует тебя. Это неизбежно, потому что лишних работников у меня нет. А если возникнет необходимость, то тут уж оставишь все обыденное и возьмешься за сверхестественное.