Испытание добродетели. Чингиз Абдуллаев

не так ли? – уточнил Дронго.

      – Конечно. А как вы догадались?

      – Вам не нравится говорить о Миле в присутствии Инны. Если бы она была вашей родной племянницей, то есть дочерью брата, то вы не очень стеснялись бы в выражениях. Но при родственнице жены вам не хочется обсуждать возможные амурные похождения своего брата и его отношения с другими женщинами. Верно?

      – Возможно. – Монахов усмехнулся впервые за все время разговора.

      Инна снова поправила очки и сердито отвернулась.

      – На сегодня у меня все. Если у вас нет вопросов, то давайте прощаться. До завтра, – проговорил Дронго.

      Гости поднялись с дивана и направились к выходу.

      – Вы сможете нам помочь? – спросил на прощание Монахов.

      – Посмотрим, – ответил Дронго. – Когда за гостями закрылась дверь, он обернулся к Вейдеманису и спросил:

      – Что ты об этом думаешь?

      – Гайдаев – опытный следователь и умный мужик, – убежденно произнес Эдгар. – Он не стал бы так просто тянуть с передачей дела в суд. Значит, есть какие-то другие обстоятельства. Я думаю, нам нужно будет в первую очередь встретиться именно с ним. Ты ведь его помнишь?

      – Конечно, помню. Но ты все оформи как полагается. Леонид Леонидович – педант. Он обязательно потребует, чтобы все было в рамках закона. Будет очень интересно его послушать и узнать мотивы такого вот поведения.

      Глава 3

      Дронго и Вейдеманис сидели в небольшом кабинете Гайдаева и слушали следователя. Тот согласился с ними встретиться, как только Эдгар ему позвонил.

      Леониду Леонидовичу шел пятьдесят второй год. Этот рано поседевший мужчина носил очки и всегда отличался несколько сердитым, мрачным выражением лица. Он был скорее похож на преподавателя, чем на следователя. Его педантизм и пунктуальность давно уже стали поводом для шуток, популярных в следственном комитете.

      Гайдаев еще несколько лет назад должен был стать государственным советником третьего класса, что соответствует генеральскому званию. Но его принципиальность в отстаивании собственных позиций каждый раз мешала чуткому руководству подписывать подобное представление. Гайдаев был честным человеком и хорошим следователем. Сами знаете, что в наши непростые времена такие вот люди встречаются крайне редко. Именно эти качества и сделали его своеобразным феноменом среди прокурорско-следственных работников.

      Этот настоящий мастер своего дела проработал следователем более четверти века. Он уважал других профессионалов, в том числе и Дронго, легендарные расследования которого были достаточно хорошо известны в соответствующих кругах. Они несколько раз встречались в связи с разными делами.

      Именно поэтому он сразу согласился на встречу. Гайдаев был опытным специалистом и понимал, что возможное участие Дронго в расследовании может оказаться полезным. Глупое чувство ревности к чужим успехам у Леонида Леонидовича никогда не появлялось.

      – Монахов был у нас и жаловался, что расследование затягивается, – сказал Дронго.

      – Он