Базовый прорыв. Александр Тамоников

безрыбье и рак вобла! Только разберемся ли мы в этих фотографиях?

      – Наши спецы из аналитического отдела разберутся. Я с ними уже переговорил. Конечно, никаких пояснений к снимкам не будет, но расположение объектов, систему обороны, построение заграждений, исключая минные поля, естественно, ты знать будешь! Пойдет такой вариант?

      – Пойдет! И когда мы сможем получить эти снимки?

      – Думаю, к седьмому числу и получим!

      – Добро, Борис Ефимович!

      Связь оборвалась, и Пашин положил трубку. Что ж, снимки так снимки. По крайней мере, он, Пашин, будет знать, как устроен этот объект № 17, ну а полную информацию ему предоставят, когда завод подвергнется нападению. Если, конечно, подвергнется. Все же возможность атаки секретного объекта лишь предположение подполковника. На самом деле все может закончиться и акцией у плотины. Дай-то бог! Но вероятность диверсии против химического завода существовала, и отбрасывать ее подполковник спецназа просто не имел права! И плевать, что лично его этот завод никаким боком не задевал. В конце концов, Пашин служит не отдельно взятому ведомству, а своей стране! И ее интересы для него превыше всего!

      Григорий взглянул на часы: 22.20. Позвонить Нине? Но жена уже могла лечь спать, да и утром Пашин предупредил ее, что скорее всего задержится в учебном центре. Звонок испугает жену! Значит, не будем тревожить ее. Он достал из шкафа подушку, простыню и плед, разложил их на диване. Разделся и лег спать. Уснул подполковник, как всегда, мгновенно и спал крепко. Этому способствовал и начавшийся ночью нудный затяжной дождь.

      Шестого сентября майор Глебов доложил Пашину о готовности группы к выполнению задачи. Он также представил Григорию десять человек, которых подполковник запросил в свое непосредственное подчинение. Проведя смотр личного состава, вечером той же среды Пашин покинул территорию учебного центра, объявив отряду «Скорпион» «повышенную» боевую готовность. С нуля часов восьмого числа эта готовность автоматически переходила в режим «Военная опасность», что уже подразумевало выход подразделения в район боевого применения. Впрочем, все эти степени могли быть и сняты. Все зависело от совещания с генералом Луганским, которое было назначено на 11.00 седьмого числа.

      В это строго определенное время Пашин вошел в кабинет Луганского:

      – Разрешите, Борис Ефимович?

      – Проходи, конечно!

      – Здравия желаю!

      Офицеры пожали друг другу руки. Присели за рабочий стол.

      – Ну, выкладывай, Григ, как ты решил провести операцию по нейтрализации банды Омара.

      Пашин достал из кейса карту, разложил на столе.

      – Предлагаю следующие действия отрядом «Скорпион»…

      Подполковник подробно изложил план предстоящего боевого применения одного из отрядов Управления специальных операций.

      Луганский выслушал заместителя. Когда тот закончил, генерал поднялся, прошелся по кабинету.

      – Что ж, Гриша, в принципе, план неплох. Одно замечание,