Жанна д'Арк. Марк Твен

как далеки мы были от мысли о том, что произошло вслед за тем! Мы испугались, услышав ее ответ. Она стояла, почтительно склонив голову и благоговейно сложив руки, ибо она всегда проявляла уважение к священнослужителям Господа. Лишь только замолкли обращенные к ней слова, она подняла голову и спокойно взглянула на лица епископов; их торжественность и строгое величие так же мало смутили ее, как если бы она была принцесса; и она с обычной своей простотой сказала:

      – Простите меня, преосвященные, но никому не могу передать эту весть, кроме самого короля.

      Они онемели от изумления; лица их сделались багровыми. Наконец представитель их сказал:

      – Слушай! Неужели ты осмеливаешься швырнуть в лицо короля его приказ? Отказываешься передать свою весть его слугам, которым поручено выслушать тебя?

      – Выслушать меня Господь поручил только одному, и никакой приказ не может отменить Его волю. Прошу, дозвольте мне переговорить с его высочеством дофином.

      – Оставь свои выдумки и переходи к делу! Говори, что имеешь сказать, и не трать времени попусту.

      – Поистине вы заблуждаетесь, высокопреосвященные отцы, и это прискорбно. Я пришла сюда не ради разговоров, но чтобы спасти Орлеан и повести дофина в святой город Реймс[31] и возложить корону на главу его.

      – Это и есть то известие, которое ты посылаешь к королю?

      Но Жанна лишь ответила с присущей ей простотой:

      – Простите, что я опять напоминаю: я никому не посылаю никакой вести.

      Посланцы короля встали в великом гневе и стремительно вышли из комнаты; Жанна и мы стояли на коленях, пока они удалялись.

      Мы были растеряны, мы были подавлены сознанием непоправимой беды. Как можно было пренебречь таким великолепным случаем! Мы не могли понять поступка Жанны – ведь она была так мудра вплоть до этого рокового часа. Наконец сьер Бертран решился спросить, почему она не воспользовалась возможностью передать королю свою весть.

      – Кто послал их сюда? – спросила она.

      – Король.

      – Кто побудил короля послать их сюда? – Она ждала ответа, но мы молчали, так как начали угадывать ее мысль; и она ответила сама: – Советники дофина побудили его к этому. Враги они мне и дофину или – друзья?

      – Враги, – ответил сьер Бертран.

      – Избирают ли изменников и обманщиков для правдивой и неискаженной передачи известия?

      Я видел, что она была мудра, а мы ошибались. Другие тоже поняли это, и никто не нашелся что-либо сказать. И она продолжала:

      – Скудоумием придумана была эта западня. Они решили выспросить у меня все и с показным прямодушием передать королю мое известие, но умертвить его сущность. Вы знаете, что поручение мое отчасти сводится к тому, чтобы путем доводов и увещаний побудить дофина дать мне войско и послать меня к Орлеану. Враг мог бы передать мою просьбу совершенно точно, не выпустив ни единого слова; но он не воспроизвел

31

Начиная с 1179 г. все французские короли короновались в Реймском соборе.