Третий вариант. Чингиз Абдуллаев

возможность уехать из нашей «благословенной» страны, забрав с собой сына, и дать ему нормальное образование.

      Глухарь почти не изменился. Та же сутулая фигура, тот же угрюмый взгляд. Только постарел немного, но это почти незаметно. И по-прежнему любит своих чертовых канареек. Их у него несколько клеток, словно птички создают ему необходимый фон для разговора. Меня два раза проверяли, причем так тщательно, словно это я напросился к Глухарю, а не он искал меня, отправляя в Леньки своих гонцов.

      – Ну, здравствуй, Левша, – говорит Глухарь, сидя в своем кресле. – Я всегда подозревал, что ты свалял дурака тогда, у канала: чтобы обмануть наших сыщиков, разыграл свою смерть.

      – Если ты такой умный, чего молчал столько лет? – спрашиваю я, усаживаясь напротив хозяина.

      – А зачем кричать? Ты у нас как золотой запас. Я ведь чувствовал, что Савелий ловчит. Но до поры до времени не хотел тревожить. Думал, вызову тебя только на очень важное дело.

      Ну что ему сказать? Все рассчитал правильно. И вызвал меня в нужный момент. Не люблю разговаривать с такими мерзавцами. Он скользкий, как угорь, и всегда может выскользнуть из рук.

      – Зачем позвал?

      – Какой нетерпеливый, – смеется Глухарь, – ты всегда меня не любил. А я вот о тебе подумал, решил вызвать на такое важное дело. Меня всегда занимало, как это ты свои убийства придумываешь. Прямо гений настоящий. А по виду не скажешь. Это ведь ты Француза убрал в Америке? У него такая охрана была, столько людей, а ты его убрал.

      Я делаю движение рукой, чтобы возразить, но он лениво отмахивается.

      – Не спорь. Я ведь точно знаю, что это ты. Тогда Лазарь искал тебя по всему миру. И в аэропорту ждали. А ты всех обманул. Как тебе это удалось, до сих пор не могу понять.

      Он говорит, а я пытаюсь сообразить, к чему это дурацкое вступление. И, кажется, начинаю понимать, когда Глухарь наконец сообщает:

      – Ко мне клиенты обратились. Очень значительные люди. Просят найти им стоящего профессионала. И деньги хорошие предложили. Огромные деньги. Неслыханные. Я сразу подумал, что настал твой черед. И поехал разговаривать с Савелием. Сказал он тебе про сумму?

      – Миллион долларов? – хрипло уточняю я.

      – Да, – улыбается Глухарь, – целый миллион долларов. Савелий, как только эту сумму услышал, так и подпрыгнул. И адресок твой собственноручно начертил. И записочку для тебя передал. Но, я думаю, ты на него не в обиде?

      Я молчу. Вступать в бессмысленный спор мне ни к чему. Пусть выскажется.

      – Им нужно найти одного человечка, – говорит Глухарь, – и они хотят, чтобы его нашел ты.

      – Его нужно найти или… – уточняю я. И он меня понимает.

      – Нет, только найти. Найти и сообщить, где он находится. Вот и все.

      – И за это дают миллион долларов? – спрашиваю я, не скрывая недоверия.

      – Дают, – улыбается Глухарь, – или тебе мало?

      – А сколько ты хочешь из этих денег? – интересуюсь я, ожидая услышать любую