Синтез двух систем познания академика Раушенбаха. Отсутствует

не претендовал на звание богослова, он остается физиком, математиком, оптиком. Но та красота космоса, которую он видел не однажды в телескоп, убедила его, что Вселенная разумна и красива в каждой своей точке. И его не мог не привлекать Великий Разум, создавший эту Вселенную и сообщивший свою способность творить человеку. И он понял, что человеческое творчество, прежде всего художественное, таит в себе много больше, чем поверхностное эстетическое любование. В произведениях художников, как в тысяче малых зеркал, отражаются наша Вселенная и ее Творец.

      Поначалу самому Борису Викторовичу казалось, что его интерес к искусству что-то вроде хобби, занимательного отдыха, но вскоре это стало для него главным занятием и вытеснило все остальное. Но, как прирожденный ученый.

      Раушенбах хочет «во всем дойти до самой сути» и погружается в исследования искусства так же глубоко, как когда-то в физику и математику. Он признавался: «Я начал заниматься искусством, еще продолжая активно работать в области ракетной техники. Искусство поначалу казалось интересной мелочью в моей жизни – я имею в виду профессиональную жизнь, в обыденной жизни каждого человека искусство всегда занимает большое место, – но постепенно эта мелочь стала увеличиваться, разрастаться и «съела» интерес к космосу. Но вот что забавно: все, чем я начал заниматься в искусстве, было связано с космосом…»

      Действительно, Раушенбаха всегда по-настоящему интересовал космос. Но космос начинается на земле, там, где находится человек, потому что космос – Вселенная и создан для человека. Эта библейская истина все больше и больше занимала ученого, и он попытался понять, как человек смотрит на мир, как он его воспринимает и как его восприятие отражается в искусстве. И как менялись представления человека о пространстве.

      Если мы посмотрим на искусство древности, то увидим, что древние художники чаще всего стремились к объективности, пытались передать пространство вне зависимости от позиции человека и изображение строили на принципе неперцептивной перспективы. Пример тому: древнеегипетские рельефы и росписи, которые пытаются передать объективную геометрию, и в ней параллельные прямые, как в чертеже, не пересекаются. Художник пытается изобразить вечность, он движим желанием преодолеть диктат времени и выйти за пределы материального мира в пространство трансцендентности. Знаковая природа древнеегипетского искусства, его строгая каноничность, повторяемое веками единообразие форм – все это призвано показать образ вечности. Совмещение в одной фигуре профильного и анфасного изображения продиктовано желанием художника достичь полноты в изображении человека. Статическое расположение фигур и предметов, выстроенных по переднему краю плоскости, также продиктовано стремлением показать образ полноты, пространство вечности.

      А вот изобразительное искусство классической Античности явно основывается на видимой геометрии, здесь действует принцип