Высокий замок. Дмитрий Воронин

мертвецы по-прежнему оставались равнодушными к боли, по-прежнему не ведали страха – но утрачивали цель, а потому рубили все, что попадалось под руку, в том числе и друг друга.

      У Ивара арГарида были отменные стрелки. Некроманты уже потеряли двоих самых смелых, попытавшихся подольше сохранить контроль над смердящим воинством и потому подошедших слишком близко к стене. Опытный волшебник без труда отразит летящую в него стрелу – но не тогда, когда его разум занят контролированием действий нескольких сотен гниющих бойцов. Эти двое не успели углядеть стрелы, адресованные лично им.

      Всего этого, разумеется, Гард не знал. Просто время от времени до него доносился отдаленный, едва слышимый шум битвы.

      Стражники с заключенным не разговаривали. Лишь один раз, на шестой или седьмой день заключения, широкоплечий воин, выходя из комнаты с опустевшей миской в руках, остановился на пороге и обернулся.

      – Жаль, ублюдок, я не увижу, как ты будешь корчиться на костре.

      – Я сделал то, что должен был, – прошептал Алкет, чувствуя, как по подбородку стекает жидкая кашица. Солдат не слишком старался, поднося ложку к его рту.

      – Ты дурак, безликий.

      Интересно, знал ли охранник, что обращение «безликий» намного оскорбительнее, чем слово «дурак»? Наверняка знал… С тех пор, как солдаты, схватившие Гарда, сорвали с него маску, Алкет все время пребывал с открытым лицом – словно это было еще одним наказанием. Триумвират отвернулся от своего служителя второго круга. Ни один из магов – а их в имперской армии было более ста – не сказал ни слова в защиту бывшего товарища. Ни один не протянул ему маску, под которой он смог бы скрыть лицо. Это было правильно, закон не признавал компромиссов, и призвавший демона должен быть наказан. Но презрение окружающих жгло сильнее, чем пламя очистительного костра.

      – Ты дурак, – повторил стражник. – Теперь каждая собака скажет, что Империя победила не благодаря мужеству воинов, а благодаря преступлению, совершенному сумасшедшей маской. Ты лишил всех нас славы… вот что ты сделал, тварь.

      Он вышел, с силой хлопнув дверью, лязгнул засовом. Кто-то забормотал, накладывая на замок защитное заклинание. Не против искусства пленника – со связанными руками Гард был беспомощен. А просто потому что так было положено.

      На следующий день к Алкету пришел посетитель. Лишь увидев на пороге знакомую фигуру, бывший служитель вдруг понял, что все время ждал этого визита. Ждал – и боялся. И сейчас ощутил, как по коже пробежала волна холода – вряд ли от этой встречи стоит ожидать чего-то доброго. Если в его, Алкета, жизни еще будет что-то доброе… Он усмехнулся собственным мыслям. Ну, скажем, бывшему безликому, преступившему закон, просто отрубят голову, заменив этой быстрой смертью долгие мучения на костре. А в Империи – как, впрочем, и в Инталии – существовало достаточно специалистов, умеющих на немалый срок продлевать огненную казнь.

      – Мне печально видеть тебя в таком положении, – прошептал