Некромант-самоучка, или Смертельная оказия. Ардмир Мари

схватила меня за руку и утянула за собой к выходу из зала под облегченные вздохи смертников. Я была уверена, что она выберет парк или аллею со скамейками, но оборотница уверенно повела меня в сторону низкого здания с черепичной кровлей. Шагая вслед за старостой, я все никак не могла понять суть ее облачения.

      – А профессор Крохен как?

      – И этот жив и не дает скончаться напавшему на него иллюзиону. Проводит эксперименты… – и совсем тихо: – Меня до опытной работы не допускает. Мстит, гад!

      – Имеет право, – улыбнулась я и, не придав значения ее сердитому взгляду, заметила: – Но это не повод для траура. Так что произошло?

      Обогнув домик, мы оказались в тени маленького садика под крышей, и Олли, указав мне на широкую скамейку, щелкнула браслетом и немного погодя устроилась рядом. Вдохнула, затем протяжно выдохнула и нехотя призналась:

      – Дело в том, что Сули и декан все еще не теряют надежды и носятся по судам, а я, глядя на них, не находила себе места и не знала, как помочь…

      Вспомнив, на что способна Кудряшка в гневе, я тихо, почти неслышно произнесла:

      – Ты кого-то убила…

      – Что? Нет! – Она рассмеялась, затем кашлянула, посерьезнела и уже совсем другим тоном: – Разве что подставила немного. Нечаянно… необдуманно. То есть я не знала, как защитить его, и… использовала то, что первым пришло в голову.

      – Кого его? – Мне стало боязно за несчастного. Догадаться, кому так повезло, было нетрудно, но я надеялась на провидение. И обманулась.

      – Бруга, – ответила оборотница и отвела глаза, объясняя свой порыв: – Ты же спасла моего брата от игр Смерти, а за Бруга не заступился никто. Он из младшей ветви нашего рода, а значит… – Никто, мысленно завершила за нее я, вспоминая о Гере и связи, что заставляла его присматривать за кузенами. Жес- токо.

      – И я решила помочь. – Кудряшка взяла меня за руки, произнесла строптиво: – Ведь мне он не чужой. И такой хороший, если не смотреть на недостатки…

      И это она говорит об оборотне, коего хотела опоить нестабильным составом и явно опаивала ранее? Бедный Кардинал. После всех ее вывертов и предложений с зельями и прочим слышать о так называемой помощи в ее исполнении было страшно. И еще страшнее, когда я в ее последующих словах уловила отчетливое:

      – Конечно, это подпортило мою собственную репутацию, но дало плоды.

      – Какие? – спросила по инерции, но тут же оборвала и ее, и себя: – Нет, не говори… пока не говори. Лучше объясни, что именно ты сделала.

      – Защитила Тугго, – пространно ответила смутившаяся Олли.

      Смутившаяся!

      – Как? – В преддверии истины мое сердце остановилось, а дыхание оборвалось, потому что Кудряшка сникла. То бишь она уже сделала глупость, уже осознала последствия и, как вариант, приехала сообщить несчастному возлюбленному о своих трудах. Молчание затянулось, мой ужас усиливался, а Крэббас все еще страдальчески взирала на цветущие кусты. И вот, когда я уже была готова повторить вопрос, она со вздохом ответила:

      – Сказала,